твоим? – спросил Халлек.
Туек откинулся на спинку кресла, расслабился, молча разглядывая Халлека.
– Ты считаешь меня воином? – настаивал Халлек.
– Во всяком случае, ты – единственный из приближенных герцога, кому удалось спастись, – ответил Туек. – Враг был гораздо сильнее, но ты боролся и отходил… Ты боролся с ним, как мы – с Арракисом.
– А?..
– Мы живем пока что в покорстве, Гурни Халлек, – объяснил Туек. – Наш враг – Арракис.
– Значит, «бей врага поодиночке» – так?
– Так.
– Это и фрименский принцип?
– Возможно.
– Ты сказал, что жизнь с фрименами может показаться мне слишком суровой. Ты имел в виду, что они живут в открытой Пустыне?..
– Кто знает, где живут фримены? Для нас Центральное плато – земля ничейная, пустая… Но я хочу поговорить с тобой еще вот о…
– Мне говорили, что Гильдия старается не водить свои меланжевые лихтеры над Пустыней, – сказал Халлек. – Но ходят слухи, что если все-таки лететь над Пустыней и знать, где искать, – можно увидеть в некоторых местах островки зелени…
– Слухи! – скривился Туек. – Ну ладно. Так что ты выберешь – жизнь с нами или с фрименами? Мы живем в относительной безопасности; наш сиетч высечен в скале, у нас есть собственные хорошо укрытые котловины. Мы живем, в конце концов, как цивилизованные люди. А фримены… шайки бродяг и оборванцев, которых мы нанимаем как охотников за Пряностью…
– Но они могут убивать Харконненов.
– А результат? Уже сейчас за фрименами идет охота, как за дикими зверями. С лучеметами – они ведь не используют щиты. Их просто уничтожают. А почему? Потому, что они убивали Харконненов.
– Именно Харконненов? – спросил Халлек.
– Что ты имеешь в виду?
– Разве ты не слышал, что на стороне Харконненов, возможно, были сардаукары?
– Опять слухи…
– Но погром – это совсем не в стиле Харконненов. Слишком расточительно.
– Я верю только тому, что вижу своими глазами, – отрезал Туек. – Выбирай же, воин! Я – или фримены. Я могу обещать тебе убежище и возможность когда-нибудь пролить кровь нашего общего врага. Можешь в этом на меня положиться. Ну а фримены смогут предложить тебе лишь жизнь – жизнь преследуемого, жизнь дичи.
Халлек задумался – слова Туека звучали мудро и сочувственно. Но все же что-то его настораживало, а что – он и сам не понимал.
– Ты должен больше верить себе, – настойчиво сказал Туек. – Чьи решения помогли тебе в бою, если не твои собственные? Решай.
– Да, решать надо, – проговорил Халлек. – Так герцог и его сын мертвы?
– Харконнены считают, что мертвы. В подобных делах я склонен верить Харконненам… – Мрачная улыбка коснулась губ Туека. – Но в чем-либо ином – вряд ли.
– Тогда я принимаю решение, – сказал Халлек. Он в традиционном жесте поднял правую руку ладонью вверх, прижав большой палец. – Мой меч – твой меч.
– Я принимаю его.
– Хочешь ли ты, чтобы я постарался привлечь