есть шанс.
Ольга была девушка не из с простых: характером, да и натурой, она была похожа на мать. А та, в свою очередь, была достаточно жёсткой женщиной, работая на заводе у станка, вытачивала детали для лёгкой промышленности. Со временем она доросла до бригадира, ну а потом, уже и до мастера смены. А пять лет назад она заболела и ушла с работы. Тяжёлый мужской труд сделал своё дело, и женщина к пенсионному возрасту была серьёзно больна. Оторвавшийся тромб не оставил женщине ни малейшего шанса. Ольга долго приходила в себя, отвергая «всё» и «всех». Она жила всё это время в каком-то своём мире и только несколько месяцев назад окончательно пришла в себя. Старшая сестра Наталья заменила ей мать и теперь выстраивала модель отношений с сестрой так, чтобы та не считала себя обделённой. Наталья хорошо зарабатывала, возглавляя небольшую торговую компанию по доставке удобрения и комбикорма на просторы нашего сельского хозяйства, которое, в принципе дышало на ладан. Бизнес, который ей достался после смерти мужа, она удачно развивала, несмотря на то, что бизнес, впрочем, не из самых перспективных. Ольга работала в этой же компании менеджером по импортным доставкам.
Иногда проходя мимо подъезда, где сидела баба Шура, которая с наслаждением покуривала папиросы, Ольга останавливалась и садилась рядом с ней.
– Хорошо как! – говорила Ольга скорее себе, чем бабе Шуре, втягивая в лёгкие вечерний воздух города.
– Ну да, хорошо, – соглашалась баба Шура, втягивая в себя дым от папирос. – Смешная ты, Олька, – говорила она, – сидишь, дышишь моим дымом и говоришь, как хорошо!
– Баб Шур, а я и не чую твой дым, а чувствую запах этого города, ведь совсем недавно я поняла, что жизнь должна, да и обязана продолжаться.
– Ты чё, милая, влюбилась? – вдруг спросила старушка.
– Да, баб Шур, влюбилась, я в жизнь влюбилась! Ольга встала, поцеловала женщину в щёку, и бодрым шагом пошагала к дому.
– Ладно, баб Шур, завтра поболтаем, я побежала.
– Хорошо, Олька, если свидимся, что-то сны мне нехорошие снятся, – прошептала старушка и печально посмотрела девушке вслед.
После этого вечера Ольге довелось свидеться с женщиной только уже в трагичной обстановке. Через пару дней она и обнаружила её недалеко от своего дома. Та лежала на боку и стонала от побоев, которые нанесли ей малолетние монстры, и жизнь её уже висела на волоске.
– Олька? – прошептала старушка, – вот и свиделись, – улыбнулась она вымучено через боль, – только я умру сейчас. Говорить ей было тяжело, во рту стояла кровь, дышать было трудно.
– Баб Шур, молчите, я уже вызвала скорую, не тратьте силы!
– Оленька, – говорила она сквозь слёзы, – если я буду молчать, то ты не узнаешь, кто это сделал.
– Говорите, баб Шур, говорите, – уже просила Ольга сквозь рыдания.
– Это Артём Виноградов со своими дружками, третий самый мелкий из них не бил меня, даже пытался отговорить их. Не знаю, что я им сделала. Оленька, пообещай мне, что накажешь их, мне ведь так