день повторилось то же самое: чифир, хавка и Ольгины байки, которые женщины слушали с открытыми ртами, периодически взрываясь смехом.
Глава 3
– Неделя пролетела быстро, чёрт! Завтра уже пятница, не забыли? – понуро говорил Лавашев – младший.
– Нет, не забыли! – раздражённо отвечал Артём, и, повернувшись к Кириллу так, чтобы не видел Сергей, покрутил пальцем у виска.
– А ещё завтра тринадцатое! Вы в курсе? – просветил их Сергей, не очень понимая, что в самой пятнице такого?
– Не-е-т, – протянул Кирилл, – что пятница знаю, а вот что тринадцатое – нет. – Ты знаешь, – продолжал говорить он, косясь на Артёма, – мне сегодня приснилась – эта старуха. Она меня куда-то звала, хватала за руки, я так чётко чувствовал её холод, потом проснулся и не смог больше уснуть. Она во сне говорила мне, что ей там холодно и просит, чтобы я ей принёс шубу мамкину норковую. Чё теперь делать – не знаю, может, попить успокоительного какого? А то я чувствую, что у меня крыша едет, ещё никогда в жизни я не боялся пятницы так, как боюсь её сейчас. Как ты думаешь, чего она там ещё попросит? Между прочим, ты телек так и не отволок.
– Ты чего?! Тише! – начал опять жестикулировать Артём за спиной Сергея. Тот как будто бы всё понял и воткнул наушники в уши. Сергей мотал головой в такт музыке и, казалось, был далёк от всего того, что сейчас так тревожило его друзей.
– Вот завтра и отнесу, – огрызнулся сердито Артём. – Только вот чё предкам скажу, не знаю. Блин, если бы я только мог предположить, чем это всё обернётся! Я бы с этой бомжихи пушинки сдувал, и к себе бы домой взял жить. А вот теперь, как дебил, дрожу от страха перед этой вонючей пятницей!
– А я вам говорил, чтобы вы отстали от неё, – вдруг встрял в разговор Сергей, резко вынув наушники, – но у вас так крышу снесло, что просто жуть. Да и бабулька вас умоляла, чтобы вы не били её, «касатиками» называла, «сынками». А теперь вот дрожите от страха, как лохи последние!
– Ты чё, нюх потерял, Чиж?! Чего несёшь-то? Если ты такой деловой, чего не закрыл её телом, может мы и опомнились бы!
– Ага, я пытался вас остановить, а ты, Лаваш, мне так в ухо зарядил, что до сих пор плохо слышу. Чё я мог-то? Вы себя видели со стороны? Вас мог остановить только бульдозер, но извините, у меня не было под рукой такой бибики.
– А если бы была, переехал бы нас бульдозером? – поинтересовался Виноградов.
– Не знаю, – потупил он взгляд и тихо пробубнил, – наверное, да…
– Ну, ни чего себе! А ещё друг называется? да кто же друзей-то – бульдозером?
– Да я пошутил, мне правда пора, а то мать с работы придёт, кричать будет, – засуетился подросток, пряча глаза. – Надо успеть ещё картошку пожарить.
Распрощавшись с ними, он пожалел о своей минутной слабости. Но делать было нечего, что сказано – то сказано.
– Во даёт, лошара, чего разошёлся-то?! Надо ему намекнуть, что если проболтается кому, то пойдёт как соучастник,