но и расцвел, и вырос значительно. Вдохновленные примером лорда, многие молодые горожане отправлялись в дальние странствия. Большинство из них через несколько лет все же возвращались домой, привозя в город тайны и сокровища чужих земель. Порой, весьма причудливые, но практичные жители города всему находили достойное применение. И так получилось, что с тех пор вольным Октавионом правит лорд Катарен, практически не постаревший за последние полтысячи лет.
Маг
Октавион отстраивался быстро, но гораздо быстрее разлетались по соседним странам слухи о вольном городе Восьми Дорог и его необычном правителе. А в столице Пуннена, Итарии, эти слухи наделали много шума и лишили покоя местного придворного мага. Он вдруг заявил, что ему до смерти надоели придворные интриги и скандалы, что все вокруг пытаются им помыкать, и у него совсем не остается времени на серьезную исследовательскую работу. Король Карл III здраво рассудил, что маг еще слишком молод, чтобы его можно было соблазнить обещанием богатства и славы, а пытаться удержать первого мага страны против его воли – себе дороже. Фредерик Вискерин собирался недолго. Он взял в дорогу лишь сумку с личными вещами и книгами. А дом, на протяжении веков, принадлежавший его предкам и обширную библиотеку он оставил в пользу Короны, к немалой радости других придворных магов.
До Октавиона молодой маг добирался почти месяц по осенней распутице, объездными путями, чтобы не попасться разгулявшимся грабителям. Те быстро смекнули, что в возродившийся город народ потянется не с пустыми мешками. Естественно, на прямой дороге не всем хватило места, поэтому несколько теплых компаний засели на объездных. Правда, они не слишком свирепствовали, ограничившись кошельком мага, как обычные сборщики податей.
Легендарный город встретил Фредерика облетающим осенним великолепием. Редкие деревья светили яркими факелами листвы. На черной скале медленно вырастала белая крепостная стена замка, пока еще почти бесформенная и в строительных лесах. По берегам реки осталось стоять несколько старых каменных домов, а рядом стояли новые, деревянные и белели свежие срубы. Все дома выглядели либо недостроенными, либо уже изрядно потрепанными. Видимо, слухи о магических диверсиях, устраиваемых Октавиону соседями, были правдой.
На реке чернели останки бывших причалов, до них у горожан еще не дошли руки, и покачивалась одинокая рыбацкая лодка.
А вот морской порт то ли пострадал меньше, то ли отстроился сразу, по крайней мере, с десяток торговых кораблей стояли на приколе, и жизнь вокруг них бурлила.
За городом посреди чистого поля торчал одинокий столб с табличкой «Октавион – город восьми дорог». Перекресток под табличкой не избег осенней участи, – столб стоял в глубокой луже. Сначала такой пейзаж разочаровал молодого мага, а потом он посмотрел на себя и понял, что после долгой дороги они