лучше меня представляете себе научную ценность подобных вещей. Все дело в том, что, какой бы информацией я ни обладал, для меня этот дворец – в первую очередь дом. Место, где я живу и работаю. Поэтому мне сложно думать о нем как об объекте исторических исследований.
– А разве вы работаете дома? – изобразила удивление я. – Мне казалось, что государственные вопросы решаются в королевской резиденции. То есть… – я сделала вид, что окончательно смешалась, – простите, не обращайте на меня внимания, я действительно ничего не понимаю в подобных вещах.
– Все зависит от того, какого рода государственными делами заниматься, – отозвался Уилфорт. – Некоторые необходимо решать непосредственно в королевском дворце. Другие, скажем, в здании мэрии или суда. Те же вопросы, которыми занимаюсь я, можно решать где угодно. Место не имеет значения. Главное – это собственная голова, необходимая документация и, конечно, преданные помощники.
– А какого рода делами вы занимаетесь?
Я не смогла не задать этот вопрос, глядя ему в глаза, хотя отлично понимала: правду он не скажет.
– Общественного характера, – обтекаемо ответил он.
– Это должно быть необычайно интересно.
– Далеко не всегда. Поверьте, в основной массе эти дела чрезвычайно скучны.
«Что ж, не исключено, что для вас – да. Во всяком случае, я очень легко представляю себе, лорд Уилфорт, как вы со скучающим видом подписываете приговор темной библиотекарше».
– Жаль, – вздохнула я.
– Думаю, ваша работа значительно интереснее, чем моя, – заметил хозяин дворца, по-моему, совершенно неискренне.
– Каждому свое, – заявила я, встречая его взгляд и вкладывая в свои слова совсем не тот смысл, что следовал из разговора.
– Именно так, – согласился он.
Я покосилась на слугу. Тот стоял на почтительном расстоянии, но пристально следил за нами, готовый предугадать любое наше желание. Любое, кроме одного: отвернуться хотя бы секунд на десять, чтобы предоставить мне возможность спокойно сделать свое дело. Впрочем, какое там «спокойно»? Ведь Уилфорт тоже практически не отводит от меня глаз.
– Я заметил, как бережно вы относитесь к книгам, – сообщил между тем он.
– Я вообще бережно отношусь к чужому имуществу, – усмехнулась я.
– О нет, – не принял такое объяснение Уилфорт. – Бокалы и вилки – это тоже чужое имущество, но вы не берете их в руки с тем же трепетом, что книги.
Я опустила взгляд на собственные пальцы, удерживающие бокал. Хм, вот на таких мелочах и попадаются шпионы. Хорошо, что для исследователя любовь к книгам не менее естественна, чем для библиотекаря или чтеца. Однако до чего же он внимателен к деталям!
– Я люблю читать, – сказала я в ответ самое нейтральное, что пришло в голову. – А у вас, стало быть, совсем не остается на это времени?
Я постаралась изобразить сочувствие.
– Практически не остается, – подтвердил Уилфорт, и особого страдания я в его голосе не заметила. –