ждет большой успех!»
Эту песню, конечно же, придумывали не про него. Ей уже было много лет. Сочинили ее, наверное, еще тогда, когда Коля умел водить лишь малышовые хороводы на новогодних утренниках, наряженный в костюм зайчика. Но ему все равно было очень приятно.
Глебова старательно демонстрировала движения поппинга, но успехом пользовалась небольшим. Ей не хватало то ли поппинга, то ли чего другого.
С выходом на сцену Ксюши раздались свист и аплодисменты, как выяснилось, вполне заслуженные. Она с ходу начала исполнять дэнсхолл. Даже непрофессионалу было видно, что эта девчонка двигается лучше всех.
Впрочем, у всех получалось довольно неплохо. Школьники старались, хотели понравиться, произвести впечатление и уходили со сцены вполне довольные собой.
Только один человек был недоволен. Речь, конечно, о завуче. Эта женщина все время стояла напротив сцены с каменным лицом и наблюдала за участниками мероприятия.
– Что это, Дронова? – не скрывая презрения, обратилась она к Ксюше, когда та закончила свой номер.
– Это дэнсхолл, Ангелина Валерьяновна. Народный ямайский танец, – пытаясь отдышаться, сообщила Ксюша.
– Понятно. Ты в России, Дронова! Идите все сюда.
Мальчишки и девчонки неохотно поднялись со своих мест. Они понимали, что сейчас начнется полная лабуда.
И точно! Завуч включила телевизор, и на экране появилось черно-белое изображение. Звучала какая-то унылая мелодия. Танцоры работали как-то вяло, без искры. Их движения были одинаковыми, классическими. Продолжалось это зрелище несколько минут, и многие, не таясь, зевали.
Коля и Спича тоже скучали и посматривали на Ксюшу. А той вроде как было все равно. Она стояла чуть поодаль, абсолютно флегматичная, равнодушная.
Завуч ткнула пальцем в экран и с гордостью сказала:
– А это мой лучший ученик. Узнали?
Школьники без особого интереса скользнули глазами по фигуре юноши в народном костюме.
– Это Станислав Ильич, – усмехнувшись, подсказала завуч. – Мог бы в ансамбле Моисеева танцевать.
Ребята удивленно переглянулись. Ангелина Валерьяновна продолжала смотреть на экран, и на ее лице появилось умильное выражение. Среди школьников пошел легкий шум. Завуч выключила запись и чуть заметно вздохнула.
– Ну что, вдохновились? – нарочито бодро спросила она и, не дождавшись ответа, добавила с преувеличенным энтузиазмом: – Советую вдохновиться! Полька! Наш танец. А теперь радостная новость! Нам наконец-то привезли кос-тю-мы!
Чрезмерный оптимизм завуча не находил отклика на хмурых лицах школьников. Женщина усмехнулась, сунула руку в большой пакет и выудила из него какие-то немыслимые шаровары.
– Примеряем ак-ку-рат-но! – по слогам произнесла она, подчеркивая важность как момента, так и наряда.
– Что за дебилизм? Что за блестки? – Ксюша скривилась, демонстрируя полнейшую скуку. – Я не буду это надевать!
– Дронова! – жестко одернула ее завуч. – Молча