едение, действие которого происходит в параллельной вселенной, никак не связанной с нашей с вами действительностью.
Любые совпадения – случайны.
Всё, что написано в этой повести, не следует воспринимать как правду.
Ну вы же понимаете, да?
Предисловие
Хорошо. Теперь, когда сделаны все необходимые оговорки по поводу достоверности описанных событий (надеюсь, понятно зачем), можно переходить непосредственно к рассказу о том, как всё было на самом деле. Начну издалека.
Я был, кажется, классе в восьмом или девятом, когда впервые посмотрел довольно-таки средненький, но чем-то очень меня «зацепивший» фильм «Васаби», снятый по сценарию и под продюсерством небезызвестного Люка Бессона. Там среди прочих мне запомнился момент, на котором молодая японская подопечная пожилого французского полицейского говорит о том, что она и вся её компания – обычные современные подростки. Меня такое определение несколько озадачило, учитывая, что девушке по сюжету вот-вот должно было исполниться двадцать лет. Мне самому на тот момент было четырнадцать, и тогда я думал, что подростки – это, ну, максимум до шестнадцати. Позже, на первом-втором курсах университета, то есть лет до девятнадцати, я понял, что ошибался, поскольку всё ещё замечал в себе отголоски тинейджерского мышления. Сейчас, вдоволь наобщавшись с главными героями данного повествования, я совершенно уверен: фраза двадцатилетней японки из «Васаби» теперь в полной мере применима к российской молодежной тусовке второй половины «десятых». Ребятам, о которых здесь пойдет речь, ещё нет двадцати, в данный момент им по семнадцать-восемнадцать лет, и все они – обычные современные подростки. Да, раньше мне (да и не только мне, наверное) казалось, что из этого возрастного периода вырастаешь после шестнадцати, но, как известно, времена имеют свойство меняться, а средняя продолжительность жизни на планете – расти. Ведь когда-то было и такое, что в 45 можно было считаться глубоким стариком.
К слову о «меняющихся временах». Как-то раз, лет так десять тому назад, я купил в «Зиг-Заге» (культовой когда-то рок-галерее, располагавшейся на Арбатской, затем на Китай-Городе, позже на Киевской и ещё где-то) белую футболку (мерч) одной группы, которая мне нравилась тогда. Родители, будучи, по обыкновению большинства родителей, весьма поверхностно осведомленными об андеграундной музыкальной сцене, спросили «кто это?», глядя на солистку, изображенную спереди. Я назвал ни о чем не сказавшее им имя и включил пару песен. Мама с папой уважительно молча прослушали записи и пару раз кивнули, ничего не сказав. Десятилетие спустя, приехав к ним с регулярным визитом на выходные, я так же уважительно, как и родители годами ранее, прослушал с ними участников популярного телевизионного шоу. Я сидел боком к экрану и практически не поворачивал головы, читая книгу на телефоне. Каково же было мое удивление, когда мама окликнула меня, сказав:
– Смотри, это Нуки из «Слота», которая у тебя на футболке была.
Подняв глаза, я действительно увидел ту самую солистку, имя которой тогда было не известно никому, кроме узкого круга фанатов. Десять лет спустя она участвовала в раскрученном вокальном проекте и пела в прайм-тайм на первом канале. Расценивать это можно было по-разному: и как успех Нуки как творческой единицы, и как попытку телепродюсеров расширить аудиторию, и как банальную жажду наживы со стороны менеджеров группы, и много чего ещё вроде опопсения андеграундной сцены и т. п. Сказать однозначно, хорошо это или плохо, мне было затруднительно, но что становилось понятно бесповоротно и окончательно, так это то, что времена, чего там ни говори, действительно изменились.
Субкультуры ушли в прошлое, центениалы (представители Поколения Z или Поколения Google, как всё чаще их называют) в этом вопросе мыслят иначе, чем мы, миллениалы, десять-пятнадцать лет назад. Собственно, ради этого и затевался весь этот репортаж – исследовать природу молодежного общения во второй половине десятых и понять, действительно ли современные подростки так уникальны, как рисуют их СМИ. По стечению обстоятельств мне представился случай оказаться в тинейджерской среде и на протяжении чуть более месяца наблюдать за компанией двоюродной сестры, переживая вместе с ними их обычные будни и периодически узнавая мнения ребят по поводу тех или иных вопросов.
Несколько слов относительно структуры этой книги. Между главами основной линии расположены секции «Комментариев», которые содержат прямую речь (в подзаголовке указано, чью именно): ответы и рассуждения героев повествования на различные темы. Эти вставки, как мне кажется, помогают лучше понять поступки и гораздо глубже раскрывают менталитет представителей Поколения Google, чем просто пересказ событий, которым мне довелось стать свидетелем. Хочу сразу предупредить, что данная повесть – это именно повесть-репортаж, то есть своего рода освещение некоего действа так, как его видел я. Без додуманных деталей, сюжетных линий, завязок-развязок-кульминаций и прочих атрибутов классических художественных произведений. Художественным здесь стал только сам стиль повествования, так как чистая публицистика, как по мне, «суховата» и «официозна», хотя изначально