но оставил какое-то трудно выразимое словами впечатление незавершённости. Обещанное веселье носило ярко выраженный гастрономический характер, отчего во всём теле теперь ощущалось неудовольствие. Новые знакомые много ели и пили, но все они показались Шумилову-младшему людьми малоинтересными, и он не смог бы назвать ни одного человека, с кем из них ему захотелось бы пообщаться ещё раз.
Вглядываясь в тёмные очертания проплывавших мимо берегов, перебирая в памяти лица и разговоры, Алексей пытался разобраться в своих впечатлениях. В конце концов он сформулировал, что же именно не давало ему покоя. Отсутствие ясности. Ему, привыкшему ставить точки над «i», было не по душе то странное положение, в которое он вовлекался помимо своей воли. Дружеское сближение с этой непонятной барыней и её малоинтересными друзьями было чересчур быстрым и совершенно неоправданным. «Или мне только кажется, что госпожа Максименко желает перевести наши отношения из чисто деловых в разряд дружеских?» – раздумывал он.
– О чём задумался, Алёша? – спросил неслышно подошедший Сергей. Сев рядом, он точно так же положил локти на ограждение и стал любоваться окружающим пейзажем. Но мысли его, похоже, были прозаические, он не поддавался очарованию тёплой ночи.
– Да вот, размышляю…
– А ты, похоже, вдовушке приглянулся. О чём это вы с ней шептались, когда она взяла тебя под руку на пути к катеру?
– Будет фантазировать-то! Едва ли парой фраз обменялись. Она спрашивала, что я надумал по поводу ее дела. О покупке земли, разумеется.
– А ты что?
– Я спросил, не изменились ли её намерения. Сказал, что для составления списка участков, способных её заинтересовать, я должен буду выехать на день-два в столицу, и уточнил, готова ли она оплатить мои расходы. А что ещё я мог сказать?
– Ну-ну, давай-давай, куй железо… Во всех смыслах. Видишь, сколько желающих вокруг неё увивается, и, я полагаю, это далеко не все соискатели, – он хохотнул и легонько толкнул брата в бок.
– Скажи, а кто такой этот Аристарх, что все время подушки за ней носит на манер пажа? Я что-то никак не могу взять в толк…
– Как я слышал, друг семьи. Что-то вроде управляющего домом. А заодно и немецкому языку её учит, он же из немцев. А сестрица его – подруга Александры.
– Ну, то, что Резнельды вроде как друзья хозяйки – понятно. Но по своему статусу они ведь совсем ей не ровня.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ну, посуди сам, Серёжа: Александра и Софья ведут себя как подруги, но одна выглядит как царица, а другая как её служанка, фигурально выражаясь, конечно. Согласись, ни одна женщина, будь у неё средства, не позволит подруге так перещеголять себя в нарядах, у них же дух соперничества заложен как… как… как кукареканье у петуха или блеянье у овцы. Это инстинкт. Какой напрашивается вывод? У Софьи нет средств за душой. А значит, и у Аристарха их нет. Тогда на чём же держится их дружба? И какая это вообще дружба? Непонятно.
– Приживалы не такая