вышел во двор, воздухом подышал немного, кусты роз за углом слегка удобрил, уж извини, барон, – развел руками Тарстен. – Потом пошел в свою комнату, этажом ниже этой. Завалился на кровать, не раздеваясь, очень плохо ноги держали после всего выпитого и съеденного. Потом услышал крик, девка орала, и пришел сюда посмотреть. Как и все остальные.
– Ваше Величество, видели ли вы или слышали что-нибудь подозрительное? Может быть, кто-то проходил мимо вашей комнаты? Или вы кого-нибудь встретили во дворе или по пути в вашу комнату?
– Нет, Гленард. Извини, никого не видел, ничего не слышал.
– Вы знаете, чьим топором был убит эдль Игвар? Вам он знаком?
– Конечно. Это мой топор. Я его от отца получил, а он от своего отца.
– Ваш? – поднял брови Гленард.
– Мой. Слушай, Гленард, я понимаю, как это всё выглядит, но я его не убивал. Клянусь тебе всеми двадцатью семью богами и всеми рудными жилами моего королевства. Да, я обещал его убить, но чего же не скажешь по пьяни в запале ссоры? Да, он был убит сразу после этого, но разве стал бы я марать руки таким глупым и демонстративным убийством? Да, он был убит моим топором, но держала этот топор не моя рука!
– И как же ваш топор оказался в голове эдля Игвара? – Гленард пристально посмотрел в глаза Тарстену.
– А это ты мне скажи, Гленард, – усмехнулся король. – Тебе же Император поручил расследовать это убийство. Поверь мне, ответ на этот вопрос я хочу знать не меньше твоего. Потому как топор для бьергмеса – это пусть и не священная вещь, но очень важная и личная. Тем более, топор королевский. То, что его взяла без спросу чужая рука, это уже законный повод эту руку отрубить. А то, что он был использован для такого подлого убийства, это позор и для меня, и для топора. Мне придется проводить специальные обряды и ритуалы для того, чтобы очистить от этого позора мое славное оружие.
– Сожалею об этом, Ваше Величество, – сочувственно кивнул Гленард. – Но всё же, когда и где вы в последний раз видели ваше славное оружие?
– На ужин все пришли без оружия, – задумчиво припоминал Тарстен, – оскорбительно же идти на императорский ужин с оружием. Я оставил топор в своей комнате. На сундуке, там же, где и свою мантию бросил. Был ли он там, когда я вернулся в комнату, не знаю. Честно говоря, я даже внимания не обратил. Я был пьян, Гленард. Да и устал дико. Завалился на кровать, даже сапоги не скинул. Но видимо, к этому времени топора уже там не было. Я бы заметил, если бы убийца его при мне забирал, как думаешь?
– Всякое бывает, Ваше Величество, – покачал головой Гленард. – Но, в данном случае, вероятно, кто-то взял топор или во время ужина, или сразу после. Сколько времени вы провели на улице после того, как покинули зал?
– Минут десять, – прикинул Тарстен, – может быть, чуть больше. Найди этого убийцу, Гленард. Найди и покарай. Прошу тебя. Это важно для меня, поскольку это мерзкое убийство бросило тень на мое имя. Одно дело убить кого-то лицом к лицу, в бою. И совсем другое, отвратительное,