Нам велено сдать книгу, – бойко отвечала ты без тени промедления, пока я тихонько представляла, как ломается и рассыпается, словно высохший песочный замок, самый «гениальный на свете план». Но вахтёрша поверила и, точно кремлёвский экскурсовод, лично сопроводила нас к двустворчатым дверям роскошной библиотеки. И это в десять вечера! Но самое худшее было впереди: самый дерзкий и бессмысленный поступок в нашей жизни – кража конфеты из «бельгийской» коробки. Честно говоря, я ещё долго не верила в очевидность происходящего, пока не увидела перед собой знакомую дверь с предупредительной надписью: «Директор».
Я ещё сильнее прижалась к тебе и задержала руку у замочной скважины, до боли сжав в ладони ключ.
– Ты чего остановилась? – забеспокоилась ты, тревожно озираясь по сторонам. – Пока ты спишь, время идёт!
– Но это же воровство, – неожиданно даже для себя заупрямилась я.
– Это просто конфета.
– Краденая конфета, теперь ты и я – воровки.
– Ещё не украли, а уже воровки, – раздражённо отмахнулась ты. – Зато у нас появится «семья», и все от нас наконец-то отстанут.
– Скажи, стал бы Робин Гуд отнимать конфеты у льва, чтобы отдать их гиенам?
– Ты слишком много читаешь, – беззлобно рассмеялась ты. – Может, хрен с ней, с этой гиеной?! Сделаем это ради нас.
Повернув ключ в замке, открыв дверь кабинета, мы беззвучно прокрались внутрь. И пока глаза не привыкли, – в помещении оказалось неожиданно темно, – нам пришлось пробираться на ощупь. Коробка конфет, сиротливо лежавшая на столе, казалась серой и неприглядной, как от мучительной болезни, и какой-то неестественно чужой. С непередаваемым волнением я приоткрыла крышку и вынула конфету не глядя. Ой, как много отдала бы я сейчас, чтобы вернуть всё обратно, но тогда, находясь в полушаге от вожделенной коробки, – я ненавидела всеми фибрами души обёрнутые в позолоту лакомства. Я уже собиралась захлопнуть крышку, как выбросив вперёд растопыренную руку, ты молниеносно схватила вторую конфету.
– Возьмём две, – заговорщически прошептала ты, – на тот случай, если мы всё-таки решим попробовать.
В коридоре выключили свет, но наши глаза уже привыкли к темноте. «Впрочем, всё равно лучше держаться за стену, чтобы не споткнуться, – одновременно подумали мы об одном и том же. – Скоро доберёмся до лестницы, поднимемся на второй этаж, потом поворот в кольцевой коридор, а следом дверь, ведущая в палату».
Внезапно из душевой послышался сдавленный жалобный стон; то затихая, то снова повторяясь, он доносился из-за запертой двери. Меня охватили любопытство и страх, и безропотное неудержимое мужество – кому-то срочно потребовалась помощь. Очевидно, то же самое чувствовала и ты, когда твоя рука безоглядно тянула за дверную ручку, – под порог кто-то подложил медицинскую утку и, зацепившись за неё ногой, я едва не опрокинула нас на пол, – болезненно заскрипев, дверь невольно поддалась