слышалась обида, и он с укором посмотрел на Машку, которая что-то мяукала себе под нос, нарезая капусту.
– О господи, опять попса, – пробормотала я, пытаясь встать на ноги. Когда мне это удалось, я широко потянулась, чувствуя, как захрустели застоявшиеся суставы. Ничего, разгоню их сегодня, до нужного так сказать состояния.
Серега внимательно посмотрел на меня.
– Ты как? Нынешний ужастик был страшнее, чем предыдущий?
– Страшнее? Нет, скорей загадочней.
Брат внимательно разглядывал меня. Стараясь спрятаться от этого внимательного, изучающего взгляда, я отвернулась к зеркалу, и увидела там свое лицо. Темные круги под глазами, худые скулы, влажные покрасневшие глаза, почти ежиком постриженные волосы.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Паршиво.
– Хорошо. Это лучше, чем хреново, – брат улыбнулся. – Чем-то помочь?
– Отстань.
Брат пожал плечами и отошел к Машке.
– Ну, хорошо, а что дальше?
– А дальше режешь капусту и кидаешь ее в воду, а потом ждешь, когда все это закипит и…
– И я сейчас поджарю свеклу и морковку, а потом мы сполоснем сковородку бульоном из кастрюли, так?
– Сполоснем сковородку бульоном… Боже, ты не шутишь, – пробормотала я и направилась в ванну.
Холодная вода окончательно привела меня в состояние воспринимаемости действительности. Определенно, в том, что у меня короткие волосы, есть куча плюсов. Например, можно запросто засунуть голову под кран с водой, и после не обязательно слишком тщательно вытирать голову полотенцем. Что я собственно и сделала.
«Хорошо. Как же хорошо».
Вода была потрясающе прохладной и мокрой, я с наслаждением ощущала струйки воды, которые катились за мою футболку по спине. День обещал быть жарким или теплым, а когда придем домой, можно будет даже постоять немного под душем, а потом спокойно завалиться спать, ни о чем не думая. Сейчас я ощущала странное спокойствие и умиротворение, какого давно не было у меня в душе. В связи со всеми этими разговорами, слухами на работе, слухами на тренировках, упреками, невысказанными и произнесенными, и снами конечно. Чертовски страшными, загадочными и странными снами. Черт, и с чего это люди думают, что если у меня есть и будет все, что я захочу, то я автоматически переношусь в разряд счастливчиков? Неужели Сереге и Машке так же тяжело, как и мне? Или наоборот, проще?
– Не сполоснем, а зальем бульоном поджарку, а потом выльем это в суп, дубина ты этакая, – ворчала сестра.
– Но я не понимаю, зачем это нужно?
– Боже всемогущий, – пробормотала сестра и тяжело вздохнула, как учительница, которая устала от своих слабо развитых учеников.
– Чтобы поджарка была вкусней, а, следовательно, и суп тоже, и потом на сковородке меньше останется, то есть вы не переведете продукты, – это фраза принадлежала уже мне.
– Ты показываешь чудеса проницательности, – уколола меня Машка.
Я выпила свой кофе двумя глотками и налила себе еще порцию. Включила телевизор. Не то чтобы