ветреный вечер. Тучи неслись так стремительно, что не успевали толком закрывать луну. Горн работал лишь в кузне, принадлежащей Мику, и выбрасывал яркие искры вместе с дымом, малозаметным на фоне туч и темного неба. Мик больше не ругал своего подмастерье. По словам кузнеца, тот проявлял изрядную старательность.
Гвоздарь Юлий, копошащийся в соседней кузне, тоже ни на что не жаловался. Он делал вид, что заботливо смазывает свои машины, хотя несколько секунд назад тайком прикладывался к какой-то бутылке, которую спрятал в солому, завидев меня.
– Расскажи-ка, как ты додумался до таких чудесных устройств, – я подошел вплотную к одной из машин, чтобы полюбоваться ровными шестеренками, цепляющимися одна за другую.
– Я ж уже рассказывал, господин барон! – Юлий не мог стоять ровно, он вечно сгибался как вопросительный знак.
– А ты еще расскажи.
Юлий скосил глаза на солому, в которой таилась бутылка.
– Ну… я думал о гвоздях, когда помогал своему брату строить дом. У нас их было мало. Гвозди ведь дорогие. Некоторые доски связывали веревками. Держалось плохо, господин барон. А я, когда порезался о проволоку, вдруг подумал, что из нее можно понаделать гвоздей…
Я кивал, изучая длинное лицо Юлия. Его рассказ постепенно пополнялся новыми деталями, а некоторые прежние подробности там уже не помещались. Кузен превратился в брата, крыша поменяла форму, откуда-то взялись веревки. Я старался запоминать все версии изобретения машины по изготовлению гвоздей.
– И что, ты нигде не учился?
– Меня дядька обучил грамоте. Он писарем был.
– А счету?
– Счету тоже. Я умею считать, господин барон!
– Молодец! – я не поскупился на похвалу, хотя раз от разу все меньше верил Юлию. Скоро придется взять его в оборот, чтобы узнать правду.
Я поднялся на крепостную стену. С десятиметровой высоты открывался вид на поле перед замком, черную линию деревьев и небольшую извилистую речку. Мне нравилось смотреть отсюда. Мой замок пользовался популярностью у торговых людей, и часто днем можно было видеть, как неторопливо скользили повозки по желтым изгибающимся дорогам.
Но на этот раз я не успел насладиться закатом. В каком-то дюйме от моего лица в зубец стены врезалась стрела. Ее удар был настолько мощным, что на камне появилась небольшая светлая борозда. Похоже, под стеной притаился арбалетчик!
Я кинул быстрый взгляд вниз. Вроде бы никого не было видно, хотя неподалеку от замка стоял одинокий толстый дуб. Это единственное место, где мог спрятаться стрелок.
Я бросился вниз по лестнице, поднимая тревогу.
Выучка моих воинов оказалась на высоте. Тут же раздался громкий звон колокола, висящего в башне над воротами. Следом – резкий звук трубы. Двор тут же наполнился людьми. Солдаты гарнизона нахлобучивали доспехи. Ворота конюшни распахнулись.
– Вижу его! Он бежит к лесу! – заорал часовой с башни.
Я хотел вернуться на стену, чтобы посмотреть,