что-то сунула ему в пасть и тут же сказала:
– Я сейчас…
Она вернулась с бутербродом – хлеб и кусочек мяса – и сунула его мне:
– Дайте ему! Вы увидите, какой он ласковый, наш Топ-Топ!
Я взял у Наташи бутерброд.
– А почему он – Топ-Топ? – спросил я Наташу.
Папа посмотрел на неё сурово, а Наташа на папу просительно:
– Ну можно, папочка? Я дяде Серёже объясню!..
– Можно, – улыбнулся папа.
– А потому, – сказала Наташа, – что, когда папы и мамы нет, я выпускаю Топ-Топа из ванной и он ходит по комнатам, и топает, и…
– И ест мамины туфли и мои ботинки! – добавил папа. – И вообще всё, что попадётся…
– Ну папа! – сказала Наташа.
– Молчу! Молчу! – произнёс Наташин папа. – А вообще он нас всех забавляет.
Крокодил в это время опять взбудоражил воду, обрызгал нас и, встав передними лапами на край скользкой ванны, протянул ко мне открытую пасть. Я заметил серьёзные зубы и забыл, что держу в руках бутерброд.
– Вы не бойтесь! – сказала Наташа. – Дайте ему! Он ждёт!
Я сунул в крокодилью пасть бутерброд вместе с бумажной салфеткой.
– Ничего, Топ-Топ переварит, – сказала Наташа.
– Он всё переварит, – подтвердил папа. – Милейшее существо. И не подумаешь, что крокодил. Правда, Наташу ругаем, когда пускает его топать по комнатам, а так и не знаю, как мы жили без этого Топ-Топа вот уже… сколько, дочка?
– Пять месяцев! Даже шестой! – сказала Наташа.
Топ-Топ проглотил бутерброд и опять смотрел на меня. Он верно был симпатичный. Вовсе не такой, как огромные и скучные его собратья, которых я видел в других странах.
Зеленовато-серая кожа. Длинная, узкая мордочка с морщинками. И конечно, глаза. В чём-то поросячьи, но умные, когда он смотрит на Наташу, её папу и меня. Глаза будто просили чего-то…
– Он славный у нас, Топ-Топ, – повторил Наташин папа, когда мы выходили из ванной.
Скоро я вновь оказался в Дакаре и был очень рад, что Наташин папа и ещё один знакомый человек встретили меня в аэропорту.
Мы о чём-то говорили, но вдруг я спросил после расспросов о Наташе:
– А Топ-Топ как?
– Не говорите, ужасно! Вас месяц не было? Да, месяц! Так этот Топ-Топ пожрал у нас все занавески, все постели поел, и мы никак не можем с ним справиться…
– А зачем же Наташа его выпускает из ванной? – спросил я.
– Как – выпускает?! Он теперь сам выходит. И что вытворяет – трудно представить!..
– А как Наташа? – спросил я.
– Наташка плачет, но любит его, – сказал Наташин папа. – И стервец этот Топ-Топ, никого не признаёт, кроме Наташки. Ни меня, ни жену. А она ему скажет – и он топ-топ назад и сам даже в ванную залезает. Сейчас приедем – увидите.
Я действительно всё увидел. За месяц моего отсутствия маленький симпатичный Топ-Топ подрос и стал недобрым.
Слушался он только Наташу. От неё принимал еду. Ей позволял трогать себя.
Меня к себе Топ-Топ не подпустил.
Перед моим отлётом на родину Наташин папа спросил:
– А