учитывая, что он понятия не имел, кому следует о себе сообщить, но она-то была осведомлена о его существовании и могла бы переслать ему копию завещания, однако предпочла этого не делать.
Рен усмехнулся. Интересно, как она поступит, если он обвинит ее в утаивании сведений?
– Вот, значит, как, мисс Уорд. Даже зная мое имя, вы решили предоставить мне право самому искать сюда дорогу.
Рен напомнил себе об осторожности, потому что мисс Уорд, похоже, уже заняла оборонительную позицию, что для женщины довольно необычно. Учитывая обстоятельства, она должна была бы встретить его с распростертыми объятиями, ожидая, что он снимет с ее плеч ответственность по единоличному управлению плантацией. Должно быть, несладко ей здесь пришлось в течение четырех месяцев в одиночестве.
Его прямое замечание вогнало ее в краску. Что ж, хорошо. Значит, намек понят. Еще одно свидетельство того, что мисс Уорд – достойный противник.
– На носу сезон сбора урожая. Вряд ли я могла себе позволить просиживать долгие часы на пристани в ожидании судна, которое может и не привезти того самого человека.
Ничего не поделаешь, справедливое замечание.
– Даже если бы это был ваш родственник? – сделал еще одну попытку Рен. Действовал он скорее наудачу. Просто ему было любопытно, насколько важны для Эммы Уорд семейные узы. Без сомнения, с Мерри она была знакома куда ближе, чем он сам. Интересно, чем объясняется эта фамильярность? Была ли она его любовницей? Или просто дальней родственницей вроде него самого? Рен встречался с кузеном Мерримором, а именно так старик звался в семье Драйден, возможно, раза три, причем последний был восемь лет назад, когда Рен окончил Оксфорд.
Эмма Уорд коротко, но сдержанно хохотнула, и у Рена возникло подозрение, что разговор пошел по нежелательному руслу.
– Мы с вами не связаны родственными узами, мистер Драйден. До того как я достигла совершеннолетия, Мерри был моим опекуном. Мы с ним очень подружились.
Ее слова не дали Рену никакой подсказки. По собственному опыту он знал, что «дружить» можно по-разному, не исключая и любовных отношений. Маловероятно, однако, чтобы кузен Мерримор поступил неподобающим образом в отношении собственной подопечной.
– Прошу вас, зовите меня Рен, – напомнил он и, стараясь извлечь максимальную пользу из ее слов, добавил: – Я бы хотел, чтобы и мы с вами стали друзьями. – Усмотреть в его предложении двойственный контекст она могла только в случае, если ее отношения с кузеном Мерримором выходили за рамки допустимых.
– В настоящее время мы деловые партнеры, – твердо ответила она, избегая личной темы.
Рену, напротив, хотелось засыпать ее вопросами. Как, например, убежденный холостяк вроде его древнего кузена умудрился стать чьим-то опекуном? И почему она не покинула остров по достижении совершеннолетия? Наверняка Мерримор отправил бы ее в Лондон.
Что ж, с расспросами придется подождать до тех пор, пока не удастся завоевать доверие мисс Уорд. Ничего, он над этим