Зачем бы он мне в армии? Племяннику Олежке. На день рождения. 12 лет ему будет. Олежка – сын моей старшей сестры Ольги. Покойной. При родах умерла. Бывает такое до сих пор. Так, что племяшка мой, любви материнской так и не узнал. Ей тогда было 22 года, а мне – всего 12 лет, как раз столько, сколько Олегу сейчас будет. До сих пор для меня это абсолютно чёрные, трагические воспоминания. Дело в том, что, когда мне было всего 4 года, у нас отец погиб. В автокатастрофе. В России автодороги – словно линия фронта с ежедневными безвозвратными потерями. Маме пришлось очень много работать, чтобы семью из четырёх человек (Оля, я, бабушка наша и она сама) прокормить. А моим воспитанием занялись бабушка и Оля. Оля в основном. Так как на бабушке все домашние дела лежали: готовка, стирка-глажка, уборка… А гуляла со мной, играла, нянчилась, в общем, сестрёнка. Последнюю конфету не для себя, а для меня оставляла. Потом, когда в школу пошёл, с уроками помогала, на родительские собрания ходила… Никогда я не сомневался в её любви, и сам её любил очень. А ещё она красивая была. До сих пор для меня она – эталон красоты. Когда в 20 лет влюбилась, а в 21 год замуж вышла, меня даже ревность мучила, что к какому-то чужому мужику ушла. От меня. На тот момент мне уже 11 лет стукнуло, умом всё понимал. Но ревность была. Да…
А потом она умерла. Первая катастрофа в моей жизни. Отца-то своего я плохо помню, только сильные руки, что к потолку меня подкидывают или в воде поддерживают. Так, вот, и Оля сынишку на мужа своего оставила. Ну, и на нас. Олежку мы сразу же забрали – отец его не сильно возражал, так как понимал, что одному будет тяжеловато с новорожденным. Надо отдать должное – отцом он хорошим оказался. Почти все выходные с сыном проводил, всегда материально помогал, даже, когда второй раз женился. Несколько раз Олежку с собой в отпуск брал: на юга, на родину свою. Олежка не в обиде на него, папой называет. Вполне залужено, по-моему. Ну, а я для Олежки – дядя Лёша. Который с ним всё детство нянчился, возился, играл… И который теперь всегда что-нибудь привезёт интересное из города Питера. Вот, и сейчас я собирался на несколько дней на родной Урал съездить. С мамой, бабушкой и Олежкой свидеться перед армией. И подарочный ноутбук племяннику привезти. А тут такой соблазн – есть возможность откосить от армии…
На самом деле – никакой это не соблазн оказался. У меня какое-то физиологическое чувство отвращения к концу беседы с этим Приходько возникло. Рвотное. Так что, сглотнув с трудом, словно к горлу реально что-то подступило, мотнул отрицающе головой и выдавил из себя: “Нет, спасибо… Не могу… У меня, э-э-э… нет… столько… Вообще нет. Вот! Извините”. А в глазах визави читалось явное неверие. Чё там! Я ведь, и, правда, нагло врал. В глаза. Но при этом упорно отрицательно крутил головой. Потом без спроса встал и говорю: “Извините, я пойду”. От такой наглости замвоенкома только и нашёлся, что каким-то не своим, а глубоким, чистым голосом, неожиданно перейдя на “Вы”, и даже без украинского акцента сказать: “Ну, что ж, Левшаков! Только учтите, что военная служба