раз вытаскивают, когда возникает потребность что-то разрезать, – более того, упорно подстерегают случай; курят только французские сигареты, предпочтительно черный табак, запрессованный в гильзу из papier maïs, кукурузной бумаги. У них всегда с собой куча купонов местных лотерей, на ногах парусиновые штиблеты по щиколотку, а ездят они, если повезет раздобыть, на древнем «Ситроен-2CV» цвета старой пачки «Голуаз». Экипировавшись таким образом, они усаживаются за персональный столик перед кафе и с наслаждением входят в роль мрачного крестьянина, неодобрительно косясь на чужаков.
Какое-то время я несколько переживал как за свою национальность, так и за наличие неустранимого межнационального барьера. Но потом как-то один из моих соседей-собутыльников, с размаху опустив пятерню на мое плечо, просветил меня на этот счет: «Ты, конечно, англичанин, не повезло тебе, что ж поделаешь. Но знай, почти все мы тут предпочтем англичанина парижской штучке».
Я сразу же почувствовал себя намного лучше.
Вместе мы сила.
Antiquités et Antiquaires. Антиквариат и антиквары
Откуда взялась страсть тащить в дом всякую дрянь, выкинутую с чужих чердаков? Откуда этот нездоровый интерес к ночным горшкам XVIII века, слепым растрескавшимся зеркалам, выцветшим дореволюционным обоям? Неужто нам никак не обойтись в доме, в котором, кажется, есть все необходимое, без стойки для зонтиков, сооруженной из нижней части задней ноги слона? Без изглоданного древоточцами шкафа или комода? Без рахитичной кушетки, рассчитанной на карлика? Конечно можем. Тем не менее тысячи из нас – да что там тысячи, сотни тысяч! – проводят часы, а то и целые дни, все свои выходные, роясь в пыльных складах и аукционных залах. Этот бессмысленный досуг стал настолько популярным, что в английском языке появился даже специальный неуклюжий глагол: антикварить.
Прованс, в котором история рассыпала множество своих осколков, для охотника за антиквариатом является настоящим полем чудес. В деревнях, в городах, на хуторах действует множество brocanteurs, старьевщиков, и их коллег antiquaires, антикваров, различающихся масштабом цен. К примеру, возле Экса на национальной трассе RN7 обосновалась целая колония торговцев. Их соседи дальше по шоссе, кажется, специализируются на разборке особняков. Они продают камины, лестницы, двери с коробками, арки, фронтоны, статуи, кованые ворота, плиты каменных полов и мостовых, павильоны и бельведеры… Все это нагромождено, как в кладовой какого-то гиганта. Подобные же залежи можно отыскать под Аптом и Кавайоном.
Но подлинным раем для любителей всего редкого и древнего можно назвать в Провансе, пожалуй, только Иль-сюр-ла-Сорг, городишко с семнадцатитысячным населением между Кавайоном и Карпантра. По субботам и воскресеньям население его резко увеличивается. Торговцев из Парижа, Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и еще бог весть откуда чуть ли не больше, чем местных и отпускников. Они выискивают, вынюхивают покупку века, хотят найти нечто необычайное. Здесь, в Иль-сюр-ла-Сорг, это не