вздрючка, горячий прорыв в горло бесцветной «Жидкости от пота ног».
Моя услада «Диночка» – голубые небеса, волшебный покой денатурата.
Ласковая одурь лесной росы – лешачьего молока – настойки гриба чаги.
Отдохновение бархатной черноты «Поля Робсона» – чистого, неразведенного клея БФ.
Ну хоть флакончик французских духов на стакан воды! Я буду рыгать фиалками Монмартра, благоухать Пляс Пигалью, я выблюю Этуаль и просрусь Стеной коммунаров…
«Нет в жизни счастья». Нет выпивки, нет хороших детей, нет надежных людей, нет приличных блядей.
«Не забуду мать родную».
«Пойду искать по свету», где можно выпить хоть глоток.
– Марина, подай пальто!
Она крикнула из спальни:
– Куда тебя черт несет на ночь глядя?
– Люблю, друзья, я Ленинские го-оры… – запел я сладко. – Там хорошо рассвет встречать вдвоем…
Выполз кое-как в прихожую, засунул руку в шкаф, на ощупь стараясь найти дубленку.
А она, сука, не находилась.
Зажег свет, распахнул шкаф – и отшатнулся.
На вешалке дымилась дождевым паром синяя школьная курточка.
ГЛАВА 8
ЛУКУЛЛ НА ОБЕДЕ У ЛУКУЛЛА
– КВО ВАДИС? – спросил меня гамбургский уроженец вологодской национальности Тихон Иваныч Штайнер.
– За выпивкой, – сообщил я доверительно.
Засмеялся и он доверчиво, коричневозубо, блеснул детским глазом голубым, купоросным – не поверил. И был прав, конечно.
Но простил меня, сказал сочувственно-заботливо:
– Длинный денек у вас сегодня вышел. Передохнули бы… – и сослался на авторитет нашей ритуальной книги: – «Спать тире отдыхать лежа в скобках не раздеваясь».
Параграф 28-й Устава караульной службы конвойных и внутренних войск.
О великая гармония уставов! Евангелическая возвышенность ваших статей! Каббалистическая мудрость параграфов и душераздирающая прелесть примечаний!
Отчего, глупые люди, мучаетесь сами и мучаете других, не желая понять, что ваши поиски Бога, добра, красоты и справедливости суть ересь, вздорная суетная чепуха?
О безграничная свобода армейской дисциплины!
Волшебство справедливой субординации!
Невиданная доброта и мягкий юмор батальонной казармы!
Упоительная красота строя конвойных и внутренних войск!
Величавая душевность приказов старшины…
Не нравится?
Не хотите?
Как хотите. Хрен с вами, живите, как нравится. Была бы у нас с Тихоном Иванычем возможность – мы бы вам счастье насильно в глотки запихали. Но у нас нет возможности, нет силы. Пока. Кто знает – может, образумитесь со временем. Тогда попробуем снова.
Ведь если говорить по-честному, ну, откровенно если сказать, – не нужна людям свобода. Зачем она им? От рождения своего, от рассветной полутьмы своей не был человек свободен. Придумали эту ерунду – самоволие – уже во времена расслабленности