двери появился силуэт. Это был действительно не Гастон: тот, кто стоял у входа, казался повыше ростом и явно шире в плечах. Голова сидела низко, будто у пришедшего из темноты не было шеи.
– Огонь! – шепнул Степа.
Ударили револьверы. Воздух наполнился кислым запахом сгоревшего пороха, но странный гость медленно, не торопясь, шел к ним.
Степа, закусил губу и тщательно прицелился прямо в голову врага. В темноте сверкнула искра – словно пуля ударилась о камень.
– Назад!
Он помнил такое – пули не брали тех, кто окружал дом на Трегубовской. Пули не брали Венцлава…
Все трое отбежали к алтарю. Темная фигура медленно двинулась им вслед.
– Оу, упырь? Стив, ты мне что-то об этом рассказывал! – Тэд, скорее изумлен, чем напуган. Косухин не ответил, и тут Карно включил фонарик. Степа тотчас вырвал его из рук неосторожного аспиранта, но секунды, пока свет бил в лицо непрошеного гостя, вполне хватило.
– Не упырь, – спокойно констатировал Карно.
…Не лицо – грубая маска из чего-то твердого, похожего на плотную глину. Вместо глаз – две маленькие щели, тело тоже вылеплено из глины – неуклюжее, громоздкое, со свежими следами рикошетивших от твердой поверхности пуль…
– Стив, что нам делать? – Валюженич нерешительно вертел в руке револьвер. Другая по-прежнему сжимала меч.
– Не знаю, – честно признался Степа. – Попробуем обойти – он, чердынь-калуга, еле ползет!
Истукан действительно двигался медленно, но чутко следил за своими противниками, неплохо ориентируясь в темноте. Кроме того, Косухин с запозданием сообразил, что те, кто послал чудище, сейчас ждут у входа, чтобы встретить убегающих выстрелами в упор.
Вероятно, Валюженич подумал о том же. Секунду-другую он размышлял, затем произнес: «О'кей!» – и отдал Косухину револьвер.
– Ты чего? – Степа поглядел сначала на американца, потом на приближавшегося монстра, преодолевавшего последнюю перед алтарем кучу камней. В ответ послышался тихий шепот – Валюженич что-то негромко говорил, прикрыв глаза ладонью. Затем выпрямился, поднял меч, не вынимая его из ножен, и шагнул вперед.
Карно вскрикнул и выстрелил. Пуля скользнула по голове страшного гостя и рикошетом отлетела к стене.
– Тэд, куда?
Валюженич уже стоял рядом с чудовищем. Руки с мечом были подняты на уровне глаз. Тот, кто искал их смерти, внезапно замер.
– Vade retro! In nomine Dei!
Голос Валюженича стал тяжелым и густым, словно молодой американец за секунду постарел на много лет. Степа вскинул револьвер, но опустил оружие. Стрелять нельзя: Валюженич закрывал собой врага.
Секунды тянулись одна за другой. Но вот послышался хриплый звук – монстр медленно поднимал руки. Короткие толстые пальцы растопырились, потянулись вперед. Валюженич стоял неподвижно, словно тоже став камнем. Руки монстра почти коснулись меча, и вдруг Косухину показалось, что в храм ударила молния – ножны вспыхнули невыносимо ярким голубым светом.
Чудище попятилось, нерешительно задвигало головой, грузно повернулось…
– Тадеуш!