о бессмертии изменились: истинный даос, как уже говорилось, должен был слиться с дао. На этом пути тело приобретает сверхъестественные способности: человек может летать по воздуху, делаться невидимыми, находиться в разных местах одновременно и даже сжимать время. В процессе долгих медитаций и упражнений сознание даоса также трансформировалось, и он уже становился бессмертным, т. е. переходил на другой, энергетический, уровень существования. Однако даже в этом случае речь шла о единстве тела и души. Наиболее четко и в то же время поэтично об этом сказал знаменитый даос Гэ Хун, живший в IV в. н. э.: тело и дух соотносятся как воск и огонь. Свеча горит до тех пор, пока тает воск, но когда он заканчивается, тогда и огонь перестает гореть. Иными словами, тело в даосской традиции – это условие существования духа, поэтому и в бессмертие они должны войти вместе.
В даосской онтологии приоритет отдавался животворящей энергии, нераздельности всего со всем, плавному перетеканию одного в другое. Космос представал совершенным, гармоничным и вечно меняющимся, поэтому здесь и не могло появиться идеи реинкарнации. Китайской культуре были чужды такие понятия, как сансара и мокша, потому что древние китайцы ценили личность и индивидуальное существование каждого; именно единичное теперешнее бытие было важно. Вот почему буддизм был встречен в Китае враждебно, именно по вопросу реинкарнации разгорелись самые жаркие дискуссии. Даосы не могли принять идею о том, что человек не является хозяином своей судьбы. К тому же теория переселения душ вступала в противоречие со столь почитаемым культом предков.
Как известно, буддизм победил, но его доктрина сильно изменилась под воздействием даосизма, и в Китае развилось особое направление – чань-буддизм, который иногда называют дзен-будизмом. Проникновение и утверждение буддизма совпало со временем политической и социальной нестабильности, войн, репрессий, когда человеческая жизнь стала оцениваться очень низко, потому что люди гибли миллионами. Жизнь уже представлялась не уникальным даром, а маленькой искоркой, возникающей от удара зубила о камень и быстро гаснущей. Затянувшиеся тяжелые времена заставили китайцев по-другому взглянуть на мироздание, на место в нем человека, на саму жизнь. Чтобы избавиться от постоянного страха, людям было необходимо чудо, которое являлось бы гарантией существования иного – справедливого – мира. Придворные летописцы и частные лица стали собирать или создавать истории о необычных, из ряда вон выходящих событиях. Вот именно тогда (приблизительно с VI в.) идея реинкарнации привлекает к себе пристальное внимание. Возникает даже специальный жанр коротеньких рассказов, описывающих ситуацию повторного воплощения и доказывающих, что это действительно случилось.
В каждом произведении главный герой внезапно находит что-то или узнает какую-то вещь или место, которые он видел в прошлой жизни или с которыми был связан. Тогда все узнают, что этот человек живет не первый раз, и решают проверить, так ли это.