Месяцу не холодно, мертвецу не больно. Месяц – это ты, Кей Валадар, и мертвец – это ты, Кей Валадар. Глух ты и нем, мучит тебя жажда и негде тебе напиться – ни в небесах, ни под землей. Приди же, выпей с нами!
Он немного подождал, затем резко взмахнул рукой:
– Валадар сын Мезанмира! Заклинаю тебя кровью, твоей и чужой – приди!
Отзвучали последние слова, и внезапно налетел ветер – холодный, резкий. Последние языки пламени исчезли, прижатые к белой золе. Исчезли звезды, со всех сторон надвинулась тьма, и сквозь нее начал медленно проступать высокий силуэт, еще более черный, чем затопившая ложбину ночь. Парень, о котором все забыли, лежал на земле, закрыв лицо ладонями. Остальные сидели молча. Покотило ждал, затем вновь махнул рукой. Черная тень подступила ближе, к самой яме, на миг наклонилась, снова выпрямилась…
– Почему вы не даете мне покоя?
Голос, прозвучавший из тени, был обычным, немного усталым. Его узнали – усачи переглянулись, Покотило вытер со лба холодный пот:
– Мы не ведаем, что нам делать, Кей Валадар, – хрипло проговорил он. – Должны ли мы мстить за тебя? Ты был нашим другом, Кей, тебя убили на нашей земле…
Черная тень дрогнула, надвинулась, но невидимый круг не пустил ее к костру:
– Боитесь… – в голосе прозвучала горечь. – Даже ты теперь боишься меня, бесстрашный бродник! Не бойся, я не хотел вам зла живой, не хочу и мертвый. Не мстите – за меня отомстят другие. Когда-то первый из Кеев убил своего брата, и эта кровь отзывается в каждом колене. Мой отец убил дядю Жихослава, брат – меня. Но теперь погибнут все – кроме тех, чьи отцы убиты. Недаром сказано: малую кровь можно унять тряпицею, большую – временем, а великую унять нечем, течь ей, пока вся не вытечет. Вы же подумайте о себе – будет война.
– Но что нам делать, Кей? – один из усачей, не выдержав, вскочил, но его тут же схватили, вновь усадив на землю. Послышался смех – горький, невеселый:
– Я хотел быть вашим вожаком, бродники! Не вышло, и может, это к лучшему. Бойтесь всех, но всего более – Рацимира. Когда его душа уйдет вслед за моей – забудьте о войне. Ждите – и договаривайтесь с тем, кто наденет Железный Венец. Прощайте! Пусть наша встреча в Ирии будет нескоро…
– Прощай, Кей! – Покотило поднял мех и вылил остатки вина в яму. – Да будет твой путь легким!
– Да будет путь легким! – эхом отозвались усачи.
Порыв ветра – и все исчезло: и тень, и темные тучи над головой. Несмело, робко засветилось звездное небо. Внезапно одна из звезд бесшумно скользнула к горизонту и сгинула, не оставив следа.
– Хвала Дию, обошлось, – проговорил кто-то. Усачи зашевелись, в костер легла вязанка хвороста, и яркое пламя отогнало тьму. Покотило склонился над потерявшим сознание хлопцем, легко похлопал его по щекам и удовлетворенно кивнул:
– Обойдется! Сомлел…
– Сомлеешь тут! – охотно откликнулся кто-то. – И не страшно тебе, Покотило?
– Страшно? – бродник присел к огню и протянул к пламени широкие ладони. – Не того нам бояться надо! Завтра же соберем