своей секретарше:
– Если Куминов подошел, пусть зайдет.
Куминов зашел в ее кабинет.
– Здравствуй, Саша, присаживайся. Я обещала твоей матери тебя устроить, но ты не обольщайся, я хочу тебя наказать. Связь с собственной ученицей непростительна, Саша. Если бы скандал раздули, Екатерине пришлось бы нелегко, а она этого не заслуживает. Поэтому, Саша, поедешь ты работать в деревню.
– Какую?
– Не бойся. Сильно далеко я тебя не зашлю. В овощесовхоз, он рядом. И на сельских учителей бронь оформлена в военкомате. На этой же неделе уезжай, чтобы перерыва в работе не было. Надо отвечать за свои поступки, хоть так. Да, самое главное, школа там восьмилетняя. Я уж надеюсь, там то ты не наследишь.
– Я понял, тетя Настя. Спасибо. У меня одна просьба. Девочку эту, Иру. Там завуч такой ужасный, Серафима Григорьевна, она ее замучает. Помогите, пожалуйста.
– Благородно. Но не бойся. Серафима Григорьевна уходит на заслуженный отдых.
– Почему? Среди учебного года?
– Видишь ли, Саша. У Иры тоже есть мама, она полшколы разнесла. Не поверишь, Серафима Григорьевна публично извинялась перед твоей пассией.
– Анна Сергеевна одолела Серафиму?
– Конечно, Ильинская тоже член партии, она депутат и главный диспетчер стройтреста. Сазонов рассказывал, что ему в танке не было так страшно, как перед Ильинской. Серафима, конечно, совсем рехнулась на старости лет, грозила девчонку за потерю девственности из комсомола исключить. Дела никакого не существует и Кате неприятности не грозят. Твоя подружка так все и отрицала, хотя говорят, ее Серафима до истерики довела, еле отпоили. Девчонка, какая-то одноклассница Ильинской, которая все слухи и разнесла, от своих слов отказалась. Сказала, что сама в тебя влюбилась и решила так отомстить. Вот и все. Получился просто злой навет. Иди, Саша и приступай к новой работе.
– Спасибо, тетя Настя.
– Да, Саша, – сказала заведующая, когда Куминов уже был в дверях – Запомни, пожалуйста, ты в первую очередь человек, а не племенной бык. Поэтому не стремись покрыть все стадо.
Екатерина Александровна Куминова была вторым секретарем обкома партии. Замуж она вышла еще студенткой за своего однокурсника и комсорга института Валерия Бердюгина. Их свела и сблизила общественная работа, которой они оба были увлечены. Сыграли показательную комсомольскую свадьбу с тостами и пожеланиями от старших партийных товарищей. Через положенное время родился сын, и Валерий Бердюгин продолжал жить комсомольско-общественной жизнью один. Его направили в Москву на партийную учебу, где он и нашел себе новую пассию. Девушка была некрасивая и недалекая, во всем проигрывала красавице жене, но она была дочерью московского партийного работника. Екатерина долго не могла забыть, как она сидела на краешке кровати в крошечной комнате в общежитии, и плакала. Она причитала:
– Ну не бросай меня, ну как же я без тебя! А любовь? А сын?
– Да хватит тебе ныть! Смотреть на тебя тошно, – Отвечал ей раздраженный Бердюгин.
Муж ушел, а Екатерина ревела и потихоньку причитала, пока не устала и не заснула. Проснувшись, она поняла, что теперь она одна и лучше все разорвать и начать новую жизнь. Она не стала жаловаться на мужа и портить ему карьеру, сама настояла, чтобы им дали развод, не подала на алименты и даже переписала сына на свою фамилию. Саньку отдала в ясли, продолжала заниматься комсомольской работой, закончила институт. Способную активную девушку заметили и пригласили на работу сначала в обком комсомола, а потом она доработалась и до обкома партии. Красивая женщина всегда привлекает внимание, но про Куминову нельзя было сказать, что она добивалась всего через постель. Как-то подошла она на образ плакатной настоящей советской женщины. Мать-одиночка, поднявшаяся благодаря социалистическому строю, при котором любому человеку все было по плечу. При этом она никогда не отлынивала от командировок по области, соглашалась на любые поручения. С людьми она умела находить общий язык, внимательно слушала, чем могла, помогала. Держалась всегда нейтрально, в конфликтах каким-то внутренним чутьем угадывала какую сторону поддержать. Многие Екатерину Александровну уважали.
Но у Куминовой была одна слабость: она безумно любила своего сына. Ей самой порой казалась ненормальной ее любовь, но ничего поделать не могла. Она могла просто сидеть и любоваться своим мальчиком, независимо от возраста, в котором тот в данный момент пребывал. Она им восхищалась и гордилась. Он был замечательный, ее мальчик. Санька и вправду был послушный, сообразительный, учился хорошо, всегда старался помочь матери. Из-за того, что матери часто не было дома, он рано стал самостоятельным, по мере сил делал все сам. Куминова не была домашней женщиной, кулинарные способности ограничивались вареной картошкой и глазуньей. Санька рос, а она так и не смогла научить сына находить нужных друзей, у нее не получалось оторвать его от старого двора и школы. Категорически запретить общение со старыми друзьями, она тоже не решалась, боялась, что дружба будет продолжаться втайне.
Куминова