тем более, потому что самому человеку неизвестно, что у него подсознательно промелькнет. Как, вдруг, неожиданно для себя самого, он может поступить? Так что мы приходим одинокими в мир и одинокими уходим. Факт!
И вчера и третьего дня и сегодня пожилой человек ходил в парк мимо киоска. Он покупал ненужные газеты, но стеснялся спрашивать, – так и не видел больше девочку Наденьку. Мама её Светлана решила, видимо, больше не показывать ему свою дочь.
Вновь на зеленой лавочке в уголке парка сидел человек с острой козлиной бородкой и вел беззвучную беседу со своим внутренним «я», разговаривали прежние «надоедливые близнецы», сыплющие друг другу упреки.
«Ученый ботаники» долго и внимательно смотрит на свою ладонь, слегка улыбаясь нежной старческой улыбкой и беззвучно (сам себе) говорит:
– Вот в этой моей ладони, именно в ней, лежала её крошечная и нежная детская ручонка. И я чувствовал, как она трепетала, нетерпеливо подергиваясь, как маленький подвижный зверек (мышка), ищущий свободы – я держал её за ручку. И чего же стоят все утехи мира в сравнении с этим простым, самым чистым ощущением детского доверия! —
Тут, чтобы яснее вызвать образ маленькой девочки Наденьки «Ученый ботаники» на минуту плотно зажмуривает глаза и вдруг слышит язвительное ворчание Сергея Романыча, этого вечного внутреннего брюзги, нестерпимого указчика:
– Эх, «Ученый ботаники», «Ученый ботаники»! – сколько мы с вами за нашу долгую жизнь рассыпали глупостей по всем дорогам! И вот, на старости лет, на закате дней своих, – взять, и обезуметь от восторга при виде доверчивой прелестной девочки, похожей на маленького желторотого птенчика, из-под крылышка мамы не вылезающего. Вот уж третий день идет, как все время крутимся мы вокруг киоска и без толку покупаем газеты и журнальчики с кроссвордами, ради того чтобы увидеть её лукавую улыбку и детскую кукольную мордашку. И на свою ладонь смотрим с умилением, как буддийские монахи смотрят на мнимый след Будды.
Ну да. Это все мило и хорошо, только этой милоты мы раньше не замечали. Это увлечение кажется смешным и нелепым —
– Ну и пусть кажется нелепым. Пусть другим и покажется, моё какое дело до других дураков и до их недалекого мнения. Это мои годы, мои седины, и вся моя жизнь, может не очень безукоризненная, – вот моя порука! И пусть никто не усматривает какую либо корысть – Пусть меня умилила эта забавная чудесная, славная девчурочка! Вот так и точка! И точка! —
«Вот так и точка, вот так и точка», – шипели, качаясь, окружающие деревья парка.
Но Сергей Романыч не унимался и стал вспоминать события прошлой жизни, когда были возможности и жениться и иметь детей. Было раньше всякое.
С ним спорил «Ученый ботаники», вздыхая и говоря: «Перестань, старый черт! Вот ты будешь тревожить прошлое. Перестань старый черт!».
И вслед восклицаниям и телодвижениям, подергиванием плечами и стучанием палкой