и шпалеры. Современница писала: «Знаешь ли, что французы сделали из гостиной Разумовских?.. В кабинете графа устроили бойню. Там нашли зарезанных коров и телят, в нижнем этаже устроили конюшни».
Однако неприязни к французам супруги не приобрели и после войны предпочитали проводить по полгода во Франции и Италии. Дворец же пришлось долго восстанавливать. Спустя год со дня окончания отделки нового дома граф Леон скончался и был погребен на кладбище Донского монастыря. Со смертью супруга в 1818 году Мария Григорьевна более в сем доме жить не захотела и уехала за границу, а по возвращении поселилась в Петербурге. По словам современников, она никогда не расставалась с портретом дорогого мужа, который висел у нее вместе с самыми намоленными иконами.
М. Г. Голицына пережила супруга почти на полвека и дожила до восьмидесяти шести лет. По слухам, графиня под старость, как и ее первый муж, сильно полюбила азартную игру. Играла она все больше в рулетку на водах и, особенно, в Монако, регулярно оставляя в игорных залах частицу состояния Разумовского. Впрочем, Лев Кириллович был настолько богат, что особого ущерба ее увлечение игрой не приносило. К тому же Мария Григорьевна не была настолько уж азартна и всегда умела вовремя остановиться. По словам современников, будучи дряхлой старухой, она продолжала ездить на курорты и играть в рулетку, уверяя, что сочетание целебных вод и азарта от игры придает ей сил и продлевает ее жизнь.
Любимцы муз, изгнанники фортуны
В 1831 году в особняке Разумовского разместился знаменитый Английский клуб, устроенный на британский манер. В него принимались только мужчины дворянского сословия, и то по строгому отбору, никаких балов и музыкальных вечеров в нем не устраивали, время проводилось в обедах и ужинах, карточной игре, чтении газет и журналов, беседах и дискуссиях. Дамы в клуб не допускались, даже в качестве гостей.
Впервые в России джентльменские клубы появились в Санкт-Петербурге в царствование Екатерины II. С 1772 года в документах появляются упоминания об Английском клубе в Москве. Эта дата принята в качестве официальной даты рождения Московского английского клуба. Интересно, но первый «Аглицкий клоб», увековеченный Грибоедовым, содержали… французы. Петр Павлов Тюлье и Леопольд Годеин. Изначально он объединял иностранцев, живших в Москве, но вскоре в него стали вступать представители московской аристократии.
Соперничество между двумя столицами отразилось и в деятельности этих дворянских собраний. В Петербургском клубе собирались особы, приближенные ко двору. В Москву же отправлялись на покой отслужившие частные лица. Потому атмосфера в московском клубе была гораздо теплее и проще, его членам позволялись вольные высказывания в адрес петербургского двора, высших сановников государства.
Павел I, взойдя на трон, своим указом запретил закрытые клубные собрания. Связано это было с Великой французской революцией. Государь считал их рассадником вредных якобинских идей, подрывающих основания