жизнь. Скоро ты тоже поймёшь, что такое эта связь, что такое настоящая ответственность!
– Но ты могла бы оберегать его жизнь, не отягощая свою! – возразил Наир. – Ты могла бы приказать ему, сестра! Вели Эливерту прекратить свои вылазки и не покидать тебя, не покидать леса, и тогда ничто не будет больше ему угрожать!
На несколько мгновений в доме повисла абсолютная тишина, нарушаемая лишь карканьем, долетавшем с улицы.
– Ты прав, – наконец сказала Миланейя. – Так было бы проще и спокойнее. Наир, я могла бы и ворона своего посадить в клетку, но через месяц он умер бы от тоски. Он слишком любит небо – мой ворон! Если бы ты знал, Наир, что он чувствует там, в вышине, поднимаясь к снежно-белым облакам, окунаясь в раскаты грома. Я иногда вижу его глазами, чувствую его сердцем. Нет ничего прекраснее, чем ветер, ласкающий крылья, чем запах дождя и согретых солнечными лучами лугов, бескрайних, как море. Дух-Создатель дал ему крылья, чтобы весь мир принадлежал только ему, весь мир… Как же я могу его лишить этого дара Небес? И я знаю, что куда бы он ни улетал, он всё равно вернётся ко мне! Потому что здесь его дом – дом, который никогда не станет клеткой! Ведь клетка убьёт его свободу, его суть! И как я смогу потом глядеть в глаза моему ворону, если в них не останется счастья, не останется свободы и небесного простора, лишь пустота и разочарование, и я тому буду виной? Нет, Наир, это будет уже не мой ворон! Я не хочу ему такой судьбы. Прости, Наир – он ждёт! Я должна знать, что он видел…
– Ступай, ступай! – тихо молвил Наир. – Уверен, он уже в пути… твой ворон…
Тихо звякнули браслеты на босых ножках, и комната погрузилась в тишину.
– Можешь открыть глаза! – голос Наира раздался совсем рядом. – Я знаю, что ты уже давно не спишь.
Настя помедлила ещё секунду и, наконец, решившись, открыла глаза.
Наир стоял подле, скрестив руки на груди – высокий, стройный, уже облачённый в свободную светло-зелёную рубаху, изукрашенную по вороту и манжетам изысканными гирляндами вышивки с растительным орнаментом. Непослушные золотые волосы почти достигали плеч.
Наир улыбался. У него была потрясающе милая улыбка. Впрочем, как и всё остальное! Лицо парня сияло удивительной, гармоничной красотой, правильной до совершенства. Настя не видела никогда таких красивых мужчин, даже среди «суперзвёзд» кино и шоу-бизнеса.
Первое, что привлекало внимание к его лицу – это его глаза! Огромные, окаймлённые тёмными длинными ресницами, которым позавидовала бы любая девушка. Глаза его лучились удивительным светом и были такими ярко-ярко-зелёными, как первая клейкая листва! Словно сама весна коснулась лица парня своим дыханием и придала его взгляду столь красочный удивительный оттенок, какого просто не бывает у людей.
Но самым удивительным во внешности парня были даже не глаза… Нет, было кое-что гораздо интереснее! Чуть волнистые золотые пряди волос не скрывали полностью его ушей. И Настя с потрясением разглядела слегка удлинённые ушные раковины, заострённые кверху. Да, это