почти повсюду виднелись кровавые следы.
– Что со мной произошло, и когда меня выпустят отсюда?
– Вы не волнуйтесь, вы упали с крыши, у вас множество переломов, поэтому придется какое-то время побыть у нас.
– С какой крыши? Я же был на скейт-площадке…
– Послушайте, вы упали с крыши двухэтажного дома, да вы были со скейтбордом, но площадка находится в 5 км от этого места, не знаю, что взбрело вам в голову, но хотя бы котенка спасли.
– Какого еще котенка???
– Перед тем как залезть на крышу, вы сняли маленького котенка с горящего дерева, по крайней мере, так нам сказал ваш друг.
– Стоп, какое дерево? Какой котенок?
– Успокойтесь, вам надо отдохнуть, завтра вас уже смогут навестить родные, а сейчас надо немного поспать…
Медсестра вколола мне какой-то укол, и буквально через 2 минуты я уже спал крепким сном младенца.
***
Следующие 2 месяца я провел в больнице. Дни тянулись ужасно медленно. Каждые 3 часа в палату приходили врачи, задавая один и тот же вопрос: «Как ты себя чувствуешь?» они всегда получали один и тот же ответ, я отводил глаза и напевал: «Я не смотрю на вас мордою в профиль. Мой тёмный господин – лорд Воландеморфий». После моих слов врачи смотрели на меня с каким-то непонимаем, перекрывающим отвращение, а я радостный отворачивался к стене и продолжал напевать строчки из песни Otrixа.
Достаточно часто меня навещали родители, но мы с ними почти не разговаривали, зайдя в палату, мама сразу же начинала плакать, а отец только и делал, что подносил ей бумажные платочки. Еще пару раз ко мне заглядывал Санёк. Но на мои расспросы о произошедшем, Саня только отнекивался и говорил, что всё расскажет потом, а сейчас самое главное, чтобы я поскорее поправился.
Я сходил с ума от скуки. В больнице не происходило ничего, мне даже иногда казалось, что время стоит на месте. Уколы и капельницы сменялись отвратной больничной едой. На мои вопросы о выписке врачи только пожимали плечами и неодобрительно посматривали в мою сторону. Я был узником больничной палаты…. Палаты №6…
***
Этот день обещал быть солнечным, так говорили синоптики, но проснувшись, я увидел пепельно-серый кусок неба и дождевые капли на окне… да уж… еще один напрасно прожитый день… как я устал и хочу домой… когда же меня уже выпишут?!!
Я сел на кровать и воткнул наушники, в этом аду меня спасали только музыка и мои рассказы, да у меня была хорошая фантазия, и я мог быть писателем, но я им не был, потому что лень и периодический творческий кризис не давали мне возможности пробиться в печать. Единственным местом где я когда-либо печатался была черно-белая районная газета.
Минут через пять дверь открылась, и в палату вошел Виктор Степанович.
– Доброе утро, как ты себя чувствуешь?
– Всё хорошо, когда меня уже отпустят домой?!
– Ааа соскучился по родным, понимаю…
– По свободе я соскучился…