один из советников посольства, немного грузный, с волевым широким лицом и глубокими залысинами надо лбом, произносил за сегодняшний вечер эту фразу в различных вариантах уже не первый раз. Второй мужчина, высокий брюнет, чью спортивную фигуру только подчеркивал строгий костюм, быстро глянул на собеседника и снова промолчал. Когда ничего сделать нельзя, то лучше ничего не делать. Нужно просто ждать момента, когда ты что-то сможешь предпринять. И вот этого момента пропустить никак нельзя.
Начальник отдела безопасности посольства хорошо знал эти прописные истины. Его тоже одолевали сомнения и подозрения, но он не считал возможным нервировать ими окружающих.
Еще утром из Осло в Манчестер должен был прибыть специальный представитель МИД СССР Николай Иванович Быстров, курировавший вопросы внешней политики страны на Ближнем Востоке. Никто из сидящих сейчас в каминном зале посольства не знал причин такой срочности. Почему Быстров так срочно свернул свои дела в Швеции, почему он прилетал не в аэропорт Хитроу, а летел через Манчестер? И что за информация, полученная резидентурой Первого главного управления КГБ[2], так взбудоражила внешнеполитическое ведомство Советского Союза.
Во внутреннем помещении посольства, блокированном от всех возможных способов прослушивания и электронного слежения, сидел представитель советского Внешторга Виктор Романович Головатов и торопливо готовил шифровку. Она ляжет на стол министра иностранных дел и на стол заместителя председателя КГБ Крючкова, который лично возглавлял Первое управление. Головатов имел звание полковника КГБ, его появление в посольстве было фактом нежелательным, но в данной ситуации, видимо, необходимым. Хотя Головатов умел приходить и уходить незаметно.
– Машина. – Начальник отдела безопасности поднялся на ноги одним пружинистым движением и поправил на ухе маленький блок коммуникатора.
– Прибыл Быстров, – прошелестел в ухе голос одного из сотрудников охраны. – Все в порядке.
– Понял, спасибо, – отозвался начальник отдела безопасности и повернулся к советнику. – Я пойду встречать. Как видите, причины могли быть и вполне объективными.
Советник посольства Александр Григорьевич Акимов был хорошим работником. Он владел информацией, у него была феноменальная память, он хорошо готовил документы, но никогда ему не приходилось на дипломатической работе принимать самостоятельных решений. Он был хорошим, высокопрофессиональным помощником. И сейчас его очень огорчал тот факт, что произошло что-то из ряда вон выходящее, а посла не было в стране. Он знал, что это понимают и в Москве, поэтому в Великобританию срочно прилетел особый представитель МИДа Быстров с полномочиями заместителя министра.
Быстров вошел в комнату для совещаний, на ходу стряхивая капли дождя со своего плаща. Высокий, немного сутулый, с большим прямым носом, он был похож на аиста, даже шаги делал такие же широкие. Но взгляд у представителя МИД был острый, цепкий. Это был взгляд коршуна или сокола, высматривающего