а с другой – для поступления в братство уже не требуется быть цеховым рабочим: принеся в ложе присягу и сделав вступительный взнос, можно было получить звание каменщика (франкмасона), ни разу в жизни не держа в руках ни мастерка, ни рабочей кирки.
Естественно, что на зачисление в ложу, в первую очередь, претендовали представители высшей знати, привлекаемые любопытством и заманчивой возможностью приобщиться к тайным знаниям масонов. Впрочем, этот процесс был обоюдосторонним: если знать притягивали к масонству его древнейшая история (о чем всегда если не явно, то обиняками намекали руководители и главы лож) и желание постичь его тайны, то и руководители лож, в свою очередь, не чинили особых помех вступлению в них представителей знати, ибо иметь в своих рядах высокопоставленное или приближенное ко двору лицо значило не только защиту и покровительство со стороны монарха, но и значительные привилегии для организации и ее руководства, а какой человек в то время (впрочем, как и в наше) поступился бы подобной перспективой?
Первым документальным свидетельством принятия в масонское братство постороннего лица служит протокол собрания Эдинбургской ложи от 3 июня 1600 года, где говорится, что единогласным решением собравшихся членом ложи избран сэр Джон Босуэлл, лорд Очинлекский. Начиная с этого времени присутствие знати в шотландских ложах становится обычным явлением: имена виконтов, графов, лордов и прочих сэров, принятых в ту или иную ложу (причем, как правило, в звании цехового мастера), встречаются в документах XVII века на каждом шагу. Со временем к знати прибавились и особы королевской крови, и масонство стали именовать «царственным искусством». И хотя в ту пору наличествовали и «чистые» ложи, то есть ложи, состоявшие сплошь из ремесленников (например, ложа Глазго), однако наравне с ними были и ложи вроде Абердинской, из 49 членов которой, если верить документальным свидетельствам, датированным 1670 годом, всего 12 были профессиональными каменщиками, а остальные – дворянами, пасторами, коммерсантами и гуманитариями.
Действительно, помимо знати среди членов масонских лож в середине XVII века все чаще и чаще встречаются имена представителей интеллектуальной части общества и ученого мира, которых, как раньше знать, привлекали таинственная история масонства и чисто научная любознательность.
Влияние на масонские ложи великосветского и интеллектуального элемента проявилось в усложнении первоначального ритуала – в появлении парадных костюмов, пышных церемоний, театральных процессий. Однако самое существенное изменение заключалось в появлении новых масонских степеней или званий. От старого учения были унаследованы только степени Ученика и Рабочего (Мастера). Со временем степень Мастера обособилась, благодаря чему возникла система трех степеней со специальным для каждой степени посвящением.
Хотя масонство по своему идеологическому характеру везде одинаково и не поддается изменению (как, например не существует японской или немецкой