всех к вниманию, а заодно жестом подозвал официанта, чтобы тот в очередной раз наполнил бокалы.
– Джентльмены, уверен, что все будет прекрасно, – объявил он.
Занавес в очередной раз поднялся, открывая ряд девушек в откровенных нарядах с закрытыми на арабский манер лицами. Оркестр заиграл «Караван» Дюка Эллингтона, новую композицию, ставшую ураганно популярной в последний год. И под соло на кларнете на сцене появилась Сюзет, с открытым лицом, в наряде из переливающегося шелка.
Я так до сих пор ни разу и не видел ее на сцене. К танцевальной школе она меня и на пушечный выстрел не подпускала, к репетициям тоже, так что для меня это было как… да я просто в первый раз увидел свою девушку на сцене во всем ее великолепии. Но именно сейчас понял, что в танце она живет по-настоящему. Гибкая, грациозная, сливающаяся с музыкой… я даже в какой-то момент решил, что вижу ее такой просто потому, что смотрю влюбленными глазами, но огляделся и убедился в том, что взгляды всего кабаре прикованы к ней. И когда номер закончился, она сорвала настоящие, долгие аплодисменты. Даже Джозефин Бейкер аплодировала долго и искренне, а уж она точно разбирается в том, что видит.
– За мисс Валери, – провозгласил тост Сол. – Она этого заслуживает.
Зазвенели бокалы.
У Сюзет был еще один номер в программе, но до него далеко, так что мы занялись ужином, который на нашем столе быстро и аккуратно сервировали сразу три официанта. Появилось вино, белое и красное, метрдотель в очередной раз пришел убедиться в том, что у нас все хорошо. У Сола хорошо, разумеется. Мы уже так, вроде как с ним.
Перед десертом Сол заговорил о том, о чем и собирался, планируя этот вечер. Я не настолько глуп, чтобы не понимать простую вещь – первое выступление пусть даже хорошей танцовщицы из десятков, а то и сотен его подопечных недостаточно веская причина для того, чтобы собрать всех на банкет. Солу что-то от нас нужно. Поэтому он быстро перетасовал компанию за столом так, что дамы оказались на одном конце дивана, а присутствующие мужчины на другом.
– Джентльмены, у меня есть проблема, – сказал он, обращаясь больше к Сингеру. – Деликатного свойства.
– Сол, если ты с контрактом на кого-то, то это не к нам, – усмехнулся тот.
– Ты сколько меня знаешь? – Сол уставился на него укоризненно. – Это не мой стиль. Я не знаю, что именно нужно сделать, но проблема растет и мешает мне работать.
– Что за проблема? – Сингер взял со стола бокал красного вина и пригубил.
– Есть такой человек, Эйб Монро. Он агент, как и я. Только дерьмовый агент, без особых связей, и его не принимают всерьез. У него офис на Восьмой авеню, в самом конце.
– И какую проблему дерьмовый агент может создать хорошему агенту?
– Этот кусок дерьма продает героин богеме. А в богеме много моих клиентов. И у некоторых начались проблемы. А когда у них возникают проблемы, они почти сразу становятся моими проблемами. Я теряю комиссионные, на меня начинают косо смотреть. Это недопустимо. – Сол откинулся