и ничего не мог с собой поделать. Нет, зря он принял из рук вождя клана серебряный жезл воеводы. Он не достоин такого доверия.
* * *
К вечеру все приготовления у Волчьих Ворот были закончены. Ров по всей протяжённости был прикрыт ветками, кусками дёрна, привезёнными совсем из другого места, и издалека ловушку было невозможно увидеть. Управляющий лорда Кирфера, помня обещание воеводы, и нисколько не сомневаясь в его угрозе, прислал сто больших бочек земляного масла, и оно было разлито между рвом и стеной, что выстроили воины в самом узком месте Волчьих Ворот. На постройку стены ушли все камни, из коих были сложены хижины близлежащих деревень. Мирные заулы, не служившие в вижском войске, а жили в предгорьях, помогали, и скоро стена выросла высотой в двадцать локтей. На неё же ушла и вся глина изо рва. У катапульт была навалена огромная куча камней среднего размера, не подошедших на постройку стены, и такие же камни были подняты на скалы, возвышающиеся над будущим полем боя. К вечеру было невозможно найти в округе камня размером с кулак взрослого мужчины.
Рутгер поднялся на стену к воинам, несущим дозор между недавно выложенными мерлонами, посмотрел в поле, и улыбнулся. Если бы он не знал, что на расстоянии двухсот шагов от укрепления находится ров, он бы его так и не заметил. В густой траве, ждущее своего мига, поблёскивало антрацитом земляное масло. Всё было готово. Теперь оставалось только одно – ждать.
Солнце, будто предчувствуя завтрашнюю жестокую битву, окрасило редкие облака в кроваво-красные цвета. Молодому воеводе это показалось как предзнаменование, как знак Бессмертного Тэнгри, что завтра всё решится. Он подумал, что, наверное, уже вряд ли когда-нибудь выпадут такие вот тихие, томные вечера, и с завтрашнего дня он навсегда лишится покоя. Выстоят ли виги? Выживет ли он сам? Уверенность в победе – это ещё не всё. Военное счастье переменчиво, и многое зависит от личного мужества каждого бойца, его умения, и чувства, что рядом стоит такой же несгибаемый, готовый умереть ради клана, воин.
Рутгер заметил далеко в степи несколько быстро приближающихся чёрных точек, слегка напрягся, и тут же понял, что это возвращаются дозорные заулы от Чёрного Леса. Какие новости они несут? Что там видно и слышно?
– Завтра будет славный день. – Пробормотал стоящий рядом седой ветеран, опирающийся на рукоять секиры. – Никогда не думал, что отправлюсь к Очагу Тэнгри под воеводством сына Ульриха.
Рутгер посмотрел на него, и с трудом вспомнил имя. Он мало кого знал из ветеранов. Они не занимались обучением отроков, и пути их никогда не пересекались. Сейчас их связывало вместе предчувствие битвы, и то, что завтра они могут вместе встретить смерть.
– Лигхар, от тебя ли я слышу такие речи? Мы победим, и ещё не раз будем сидеть за одним столом, вспоминая героев завтрашнего дня.
– Нет, Рутгер. Я уже слишком стар, и чувствую, что моё время пришло. Завтра, цепь моей жизни, выкованная Бессмертным Тэнгри, оборвётся. Пару, тройку челманов я заберу с собой, и это будет достойная свита для такого