рот. На мой крик прибежала перепуганная до смерти бабушка, давешняя шутница. Она взяла меня на руки и отнесла в дом, где успокаивала все то время, пока продолжала течь кровь. С тех пор я на всю жизнь усвоил, что ни в коем случае нельзя лизать металл на морозе.
– Жестокий урок.
– Да, весьма. Но зато очень действенный. Другая наша бабушка Клавдия Егоровна – Клаша, была занята своей семьёй и такими же пацанами: Юрием и Вовкой, нашими двоюродными братьями. Мы периодически гостили в их доме. У бабушки Клаши был сепаратор.
– Это, наверное, было большое счастье для вас?
– Не то слово. Она пропускала через него молоко, а потом мы с удовольствием облизывали сепараторные чашечки с остатками сливок. А когда она ещё и взбивала масло на маслобойке, то к нашему великому наслаждению оставалась пахта.
– Это что такое?
– Сливки. Только обезжиренные. Что-то вроде побочного продукта. Пахта всегда остается, когда взбивается сливочное масло. Ну, давай пойдем дальше.
Когда от нас уходила бабушка Дуня, разругавшись с матерью, то в доме, при отсутствии мамы, я оставался за старшего. В мои обязанности входила и забота о маленькой сестре. Нужно было покормить Валентину, позаботиться обо всех нуждах и вовремя уложить спать. В избе на огромной пружине, которая цеплялась за крючок, вбитый в сваю на потолке, висела зыбка, куда укладывали спать сестренку. Из-за малого веса натягивать пружину, качая зыбку, было тяжело, поэтому мама подкладывала под детский матрасик тяжелый металлический утюг. Она часто плакала, и мне долго приходилось качать зыбку, успокаивая ее. Один раз, когда Валя очень сильно и долго ревела, не переставая, я, разозлившись, со всей силы качнул пружину. Что мне, нервному, напряженному от всех тех нескончаемых трудностей, что мы переживали, стоило разгневаться? Всего пустяки! Сестрёнка вылетела из зыбки вместе с утюгом, а затем он приземлился всего в паре сантиметров от сестры!
– Ничего себе! Ты, должно быть, до смерти перепугался?
– Конечно! А ты как думал? Мои конечности заледенели, на лбу выступил холодный липкий пот, внутри всё ёкнуло, когда утюг упал так рядом от её маленькой головки! Осознав, что могло бы случиться непоправимое, я тут же взял сестру на руки, успокоил и сел на лавку. Мы вместе стали смотреть в окно и ждать маму.
По осени мы ходили с сумками по полям и собирали колоски, оставшиеся после уборки урожая комбайном. Это называлось – «колосовать». Летом ходили с бабушкой Клашей за десять километров в горы, где было очень много разной ягоды: брусники, костяники, черники и земляники. Делали запасы на долгую и холодную зиму. Не чурались мы и рыбалки, ловя в ближайших озерах и прудах рыбу удочками, мордами, бреднями. В общем, всячески старались выжить в это тяжелое для всей страны время.
Время шло, и всё быстрее и быстрее приближался сорок пятый год. Я учился в четвёртом классе, и в день