лорд Дьез тоже выглядел обескураженным.
– Если желаешь послать пару разрядов в этого Светлого, – продолжал магистр Шаррез, – знай, твой наставник не возражает. Ничего так не радует Темного, как…
Я пребывала в отчаянии.
– Это вы должны простить меня, Лайне, – ровным тоном отозвался преподаватель. – У меня не было и в мыслях сделать вам больно. Обещаю, впредь быть крайне тактичным. Я лишь хочу подготовить вас к тому, что в вашем прошлом вас могут поджидать сюрпризы, которых сами не ожидаете.
Магистр Шаррез преувеличенно громко застонал. Затем, заявив, что его сейчас стошнит от обилия извинений, ушел к мертвецам.
Мы же отправились к живым. Вернее, к раненым. Работали на пару со Светлым магом. Я мысленно ругала себя по чем свет стоит, лорд Дьез же держался преувеличенно вежливо. Хвалил меня постоянно, и мне было приятно. Я же смотрела на красивые длинные пальцы магистра Светлых Сил и дивилась, насколько филигранно преподаватель управлялся с магическими потоками, стягивая раны, возвращая к жизни тех, кто пребывал на ее краю.
Наконец, когда на небе зажглись звезды, а я чувствовала себя так, что сейчас упаду и засну, мы закончили с лечением и вернулись к нашему костру, где поджидали ужин, магистр Шаррез и Трисс. Правда, подруга молчала все время и выглядела подавленной. Да и я… На разговоры попросту не осталось сил. Немного поковыряла в тарелке, затем искренне поблагодарила Трисс за приготовленную еду, мечтая лечь и заснуть, как за нами пришли. Борода звал почтенных магов – магистров и меня – к общему костру. Выпить за выживших и почтить память павших ребят.
Я попыталась отказаться, сославшись на то, что женщинам не место в мужской компании, где разговоры частенько ведуться не для девичьих ушей. Не удалось. Меня хотели видеть и поблагодарить. Взглянула на Трисс, но та покачала головой и сбежала в повозку.
А мне пришлось идти. Нас с магистрами усадили на почетное место – поваленный ствол, специально очищенный от веток. Спели оду храбрости лучнице, магине и травнице в одном лице. Чувствуя, как обожгло румянцем щеки, схватилась за чарку, в которой плескалось темное и резко пахнущее. Нет, пить не стала – я еще не сошла с ума! Вместо этого рассматривала черную жидкость, в которой отражались отблески огня, размышляя, как бы незаметно улизнуть.
Удрать все не получалось. Так и сидела, зажатая с двух сторон плечами Темного и Светлого магов, чувствуя на себе внимательный взгляд ар-лорда Хааса. Генерал-губернатор тоже присутствовал. Молчал, слушал разговоры о превратностях судьбы караванщиков и о том, как много развелось швали на Кемире. Едва заметно поморщился, когда принялись восхвалять милорда Хааса за то, что тот решил очистить леса от бандитов.
Наконец, отстали и от ар-лорда. Стали вспоминать кровавых, безжалостных разбойников, принесших много горя Кемиру. Упомянули Харсана, чья банда полегла почти вся. Их тела зарыли неподалеку, за поворотом, у второго дуба, в общей