возьмись её тропинку перебежал черный кот, может это кот Иваныча? Хотелось бы, что бы это было так!
Оля вышла на пятую улицу и благоговейно в предвкушении встречи искала глазами в домиках номер тринадцать. В конце улицы уже начинался еловый, черный лес. В этот поздний час он выглядел жутким распластавшимся на горизонте великаном. Оля прошла до самого конца тупиковой улочки, дом тринадцать был самым последним. Деревянный, двухэтажный дом, выкрашенный то ли синим, то ли зеленым – по темноте не было видно. Но в окнах горел свет. На крыльце горела лампа. Приусадебный участок казалось был сплошь засажен невысоким газоном, грядок Оля не разглядела. Поднявшись на крыльцо, она услышала громкую музыку, доносящуюся из жилища. Позвонила в звонок. «Довольно цивильный домик для пенсионера», – подумала девушка.
Дверь открылась и тут же стихла музыка, на пороге стоял Марк Иванович, усы переливались серебром, лысина блестела под светом фонаря.
– О! Дочка пришла!
– Добрый вечер, Марк Иванович, мне нужно вам деньги передать лично в руки, для Светланы Даниловой, она знает.
– Ну проходи в дом, а то на пороге нельзя, проходи-ка, – и он жестом пропустил Олю в дом.
Та, робко вошла в дом. В доме было полно народа, люди возрастом как Марк Иванович, некоторые моложе, женщины и мужчины сидели за огромным «п» -образным столом и пировали. Человек тридцать-сорок, наверное. «Маевка на славу», – мелькнуло у Оли в голове. На деревянных стенах дома висели картины и головы диких козлов и баранов. Марк Иваныч оказывается охотник. «Клади вот на стол, деньги», – произнес торжественно хозяин дачи.
Оля быстро подошла к столу и под всеобщие взоры разом притихшей публики достала из кармана голубых джинс пять тысяч семьсот рублей. Положила купюры на скатерть. Все, почему-то, пристально смотрели на девушку. Ей стало малость не по себе. Закусила губу.
– Дочка, хочешь кушать?
– Нет, спасибо, а вот попить можно у вас? Водички бы.
– Секундочку! – хозяин скрылся из залы на кухню и выбежал оттуда уже со стаканом до краев налитой воды, – пей, дочка.
Под пристальные взгляды гостей и царящую гробовую тишину Оля взяла стакан и начала жадно пить воду. Пустынная жажда проходила, исчезала с выпитой водой. В тот же миг гости начали галдеж. Громкая болтовня наполнила гостинную. Заиграла озорная скрипка, откуда-то взявшаяся у этих интеллигентов, инструмент наигрывал цыганскую мелодию. Хомина на мгновенье закрыла глаза.
Сколько она пробыла в забытьи она не могла вспомнить даже по прошествии большого времени в дальнейшем. Суть в том, что Ольга открыла свои зеленые глаза уже сидя за п-образным столом, во главе его, по правую её руку, на удивление, сидела Света – хозяйка однушки, по левую от Олюшки, восседал Марк Иванович. На душе у Оли было чувство умиротворения, будто бы она попала к давним друзьям-приятелям. Царила небывалая пьянка, по своему размаху напоминавшая деревенскую свадьбу.