какого. Что он дает народу?
– Ну, это ты загнул, приятель, – возмутилась Джил. – Кому же он дает, как не народу? Когда-то и у нас в Европе народ жил бедно. Да, за технической революцией стояли сначала только богатые люди, но в процессе совершенствования производства, развития науки и техники развивалась и социальная сфера. У нас любой человек может получить хорошую квалификацию, если он не лодырь, и получать хорошую зарплату.
– Так это у вас. Здесь это будет не скоро. Но все равно, даже у вас те, кто правит, имеют во много раз больше, чем все остальные. Они придумывают законы, чтобы им было удобнее управлять людьми, содержат армию и полицию, чтобы защищать только свои интересы. Так было и будет всегда.
– Шариф, да ты анархист! – всплеснула с восторгом руками Джил. – Давненько я не слышала подобных рассуждений.
– Анархист? – не понял Шариф. – А кто это?
– Анархизм – это такая философия и образ жизни. Его основные постулаты основываются на том, что государственная власть – это прежде всего насилие и эксплуатация. Что люди в условиях любого государства, пусть даже самого демократического, не могут нормально жить и развиваться. Анархисты выступают против политики, государства и любой идеологии. Они заявляют, что государство не объединяет человеческое общество, а наоборот, разрушает его, разделяя людей на нации и классы. Что государство мешает людям совместными усилиями добиваться целей, которые они ставят себе абсолютно самостоятельно, а не в угоду политическим декларациям. Человек, по их мнению, должен сам управлять своей жизнью. А государство – только источник насилия и войн, его главная задача – не заботиться об интересах граждан, а защищать власть, удерживая людей в повиновении.
– Между прочим, – заявил Шариф, – я с ними согласен. Я сомалиец. А что мое государство сделало для меня? Оно не может меня защитить. Оно не может защитить наши воды от чужих кораблей, которые расхищают рыбные ресурсы, загрязняют воду. Государство заботят только свои мелкие политические проблемы. А волнуют его мои проблемы? То, что разбазариваются недра, природные ресурсы, просто губится природа!
Шариф стал горячиться, говоря о том, что наболело. Он даже не замечал, с каким интересом и снисходительностью смотрят на него геологи.
– Послушай, Шариф! – после небольшой паузы сказал, став серьезным, Маккинли. – Ты, конечно, имеешь право обвинять свое государство. Но только учти, что эта философия выдержала проверку не годами и даже не столетиями, а тысячелетиями. Вся история человечества доказывает, что ты не прав в принципе. Я не знаю; наверное, твое правительство не справляется со своей задачей. Но! – геолог многозначительно воздел указательный палец. – Но еще никогда в истории человечества народ, который хотел бы самостоятельности, не добивался ничего, кроме рабства и насилия. Один город, одна деревня ничего не могут противопоставить окружающему миру. Всегда найдется урод, который придет к вам как к легкой добыче, с небольшой армией и заставит вас работать