в дом. Девушка сказала себе, что запомнит первую встречу с Саммерсби еще и потому, что это легендарное гнездо семейства Грегори станет и ее домом.
Ида, шедшая позади Баркера, остановилась на лестничной площадке верхнего этажа и позволила себе взглянуть на странного слугу, которого решила считать своим начальником.
– Сколько вы здесь служите, мистер Баркер? – поинтересовалась она, желая завязать разговор.
По виду Баркера можно было подумать, что ее вопрос он воспринял едва ли не как личное оскорбление.
– Некоторое время.
Ида кивнула.
– А как давно вы знаете мистера Хакетта?
– Еще дольше, – процедил он. – Я повстречал его в порту Мельбурна. Он как раз сошел на берег. Признаться, у него был жалкий вид. Я ему помог.
Услышанное задело Иду за живое – уж слишком непочтительными показались ей слова Баркера.
– А что вы здесь делаете? Каково ваше место в этом доме?
Молодой человек с явной неприязнью окинул взглядом тщательно умытое личико девушки, но беспечная Ида не обратила на это внимания. Вообще-то люди говорили, что она симпатичная.
– Я камердинер, – сказал Баркер.
Ида не знала, кто такой камердинер, но переспрашивать не стала.
– А кто из семьи Грегори здесь живет?
– Никто.
– Никто?
– Старик дал дуба еще до моего появления.
Ида постаралась вспомнить сплетни, которые слышала в городке, но не смогла. В ее голове все смешалось.
– А разве здесь не было еще одной девушки… сестры покойной?
– Не твое дело, была она здесь или нет.
– Значит, кроме слуг, здесь никто не живет?
Баркер хохотнул.
– Я передам его лордству, как ты выразилась.
– Я не называла мистера Хакетта слугой! – поспешила уточнить Ида.
– Называй его как хочешь. Он получает жалованье, как любой из нас. Ему платят за то, что он исполняет обязанности секретаря, – презрительно хмыкнул Баркер. – Хотя на самом деле он бьет баклуши.
– А сколько мне будут платить? – поинтересовалась Ида, перейдя к животрепещущей теме.
– Двадцать фунтов per annum. Обычное дело.
– Per annum? – не поняла девушка. – Какое смешное выражение…
Баркер опешил от ее слов.
– Это означает «за год», дура.
Ида улыбнулась.
– Выходит, я тут надолго, на год, не меньше?
Вместо ответа молодой человек что-то проворчал себе под нос и откинул пальцами упавшие на глаза волосы.
Ида решила, что двадцать фунтов – не так уж много. Впрочем, это больше, чем она зарабатывала прежде, ибо, по правде говоря, она еще ничего в своей жизни не заработала.
– Я согласна, – сказала девушка, словно действительно могла отказаться и вернуться домой.
– Кроме того, ты будешь здесь жить и столоваться, – проворчал Баркер.
Он машинально перебирал пальцами ключи,