повернул голову. Солидный немолодой господин выговаривал доктору Ливси, а доктор слушал с видом провинившегося мальчишки. Я не сразу его признал. Понадобилось несколько секунд, чтобы я вспомнил, чья эта поджарая фигура, черные волосы до плеч, большие глаза, обведенные усталыми тенями. И комната, в которой я лежу на постели, – моя комната, но я вижу ее как будто впервые, и все внове непривычному взгляду. Да еще вокруг разные штуки, приборы; по-моему, что-то медицинское.
– Это преступление, вы понимаете? – продолжал солидный господин. – Как можно было допустить…
Тут доктор Ливси заметил, что я на него смотрю.
– Джим! – воскликнул он и порывисто шагнул ко мне, нагнулся, накрыл мою руку своей. – Очнулся… – У него дрогнул голос. – Ты меня узнаешь?
– Узнаю, – ответил я; получилось тихо и не слишком внятно.
Солидный господин тоже подошел – вернее, подскочил – к моей постели.
– Джим?
– Да, я. – Поскольку он явно был наслышан о разработках Рональда Фроста, я рискнул осведомиться: – Это правда, что все RF-навигаторы сумасшедшие?
– Черт побери! – Господин совершенно не солидно хлопнул себя по бедрам – аж звон пошел. – Проснулся да еще вопросы задает.
– Я мог не проснуться?
– Вот именно. Или проснуться идиотом. Послушайте, Ливси, это потрясающе. Вашему парню зверски повезло. Ну-ка, позвольте, я присяду, – он подтянул себе кресло и уселся рядом со мной.
Доктор Ливси отвернулся и сутулясь отошел к окну. У солидного господина азартно горели глаза.
– Джим, я буду говорить, а ты помогай. Начали. Добрый – злой, щедрый – …
– Жадный, – сказал я.
– Высокий – долговязый, низкий – …
– Малорослый.
– Скворуха, сонька, ключница – птицы; кургуар, красный волк, крольчар – …
– Исконные обитатели Энглеланда, существа высшего порядка, намного превосходящие интеллектом пришлых людей.
Доктор Ливси обернулся, как будто потрясенный моей нехитрой шуткой. Солидный господин радостно засмеялся:
– Молодец.
Я ответил еще на сотню вопросов, и лишь тогда он с довольным видом поднялся из кресла.
– Похоже, обошлось, – сказал он доктору Ливси. – Джим, а как ты попал к Смертной грязи, помнишь?
Я дернулся, схватился за горло и судорожно сглотнул, точно от приступа тошноты, и господин оставил меня в покое. А я как раз все вспомнил. Но и предостережение Тома Редрута не забыл и не желал трепать языком перед кем попало, будь он хоть трижды врач, городское медицинское светило.
Доктор Ливси ушел проводить светило к выходу, а я вылез из постели и отправился в душ. Руки в следах инъекций от кисти до плеча. Сколько же времени я провалялся?
– Больше двух суток, – сказал доктор Ливси, когда я его спросил, возвратившись из душа.
– Мэй-дэй… А как мама?
– На снотворном.
Я кинулся к двери.
– Не беги, она спит, – остановил меня доктор. Он со стоном повалился в кресло,