органов, которые не брали взяток и не боялись пуль. Их даже прозвали Недоступными. В современной Калифорнии Несса и его команду погубили бы не взятки и пули, а бюрократия, которая своими постановлениями опутала бы их по рукам и ногам, и жаждущая сенсаций пресса, питающая самые теплые чувства к преступникам, как на выборном, так и на любом другом уровне. О них журналисты пишут каждый день и помногу.
– Если бы ты по-прежнему занимался настоящей работой, как я, – продолжил Рисковый, – то вел бы это дело точно так же, как веду я.
– Да. Но, будь уверен, не сидел бы здесь, улыбаясь во весь рот.
Рисковый вновь указал на свитер Этана.
– Хлопок, говоришь… Вроде того, что продается на Родео-драйв[11].
– Вроде того, что продается в «Мэйси» на распродаже.
– И почем нынче носки, которые ты носишь?
– Плачу по десять тысяч долларов за пару.
До этого Этан никак не мог решиться перевести разговор на Рольфа Райнерда. Теперь понял, что более ничем не сможет отвлечь Рискового от самоубийственной попытки доказать виновность члена городского совета в убийстве.
– Взгляни вот на это, – он раскрыл конверт из плотной коричневой бумаги, девять на двенадцать дюймов, достал содержимое и через стол передал Рисковому.
Пока Рисковый разглядывал переданные ему материалы, Этан рассказал о пяти черных коробках, полученных через службу доставки «Федерал экспресс», и шестой, переброшенной через ворота.
– Раз коробки доставлены «Федерал экспресс», отправитель тебе известен.
– Нет. Обратные адреса указывались ложные. Их присылали из разных почтовых отделений, где принимают корреспонденцию для последующей доставки адресатам «Федерал экспресс» или «Юнайтед пост сервис». Отправитель расплачивался наличными.
– И сколько почтовых отправлений получает Ченнинг в неделю?
– Порядка пяти тысяч единиц. Но в основном они приходят на студию, где у него есть офис. Письма просматривает пиаровская фирма и отвечает на них. Его домашний адрес – не тайна, но менее известен.
В конверте лежали шесть компьютерных распечаток фотографий, сделанных цифровой камерой в кабинете Этана, первая из которых показывала баночку, стоящую на белой ткани. Рядом с баночкой лежала крышка. А вокруг – содержимое баночки. Двадцать два жучка с оранжевым, в черных точках, панцирем.
– Божьи коровки? – спросил Рисковый.
– Энтомологическое название – Hippodamia convergens, семейство Coccinellidae. Едва ли это имеет какое-то значение, но я посмотрел.
– Ну, ты попал, – хмыкнул Рисковый.
– Этот парень думает, что я – Бэтмен, а он Риддлер[12].
– Почему двадцать два жучка? Число имеет значение?
– Не знаю.
– Ты получил их живыми? – спросил Рисковый.
– Мертвыми. Отправлял ли он их живыми, не знаю, но у меня сложилось ощущение, что умерли они достаточно давно. Панцири в целости