заржал, погрозил кулаком и ушел. А Саня Палеологов встал и в полголоса сказал, обращаясь к нам: «Вон в ШИЗО совсем нет курехи*. Сидельцы страдают. Надо бы помочь. Он «цинканул*» на лагерь через стенку в раздевалке: вызвал на разговор ЗЭКов из жилки*. Сквозь забор, разделяющий двор карантина и жилку, (забор был выполнен из листового железа, поэтому переговариваться через него не составляло никакого труда) он выяснил, что действительно «греть*» кичу* с лагеря довольно не просто, поэтому тем, кто сидит в ШИЗО, приходилось не сладко. Стали думать, чем и, главное, как помочь. Бывалые ЗЭКи: Саша, Мак, Миха, вспоминая опыт централов*, генерили идеи одну за другой.
– Давай сделаем «ружье» и будем «застреливаться», – первое решение предложил Макс.
– Давай. А потом провесим «дорогу*».
Я с интересом наблюдал, что происходит, пока не понимая ни слова из того, что было только что произнесено.
Выяснилось, что «ружье» – это длинная трубка, склеенная из скрученных листов газеты, длинной в метр. В нее вставляется «волан» – конус из той же газеты, с куском хлебного мякиша для утяжеления. К волану привязан конец нитки. А «застреливаться» – означало сильно дуть из этой трубки в требуемом направлении, чтобы волан долетел до ЗЭКов с той стороны. ЗЭКи закрепят нитку и дорога готова.
В процессе изготовления «ружья» Саня попросил меня принести «мойку*». Я поначалу опешил. Какую, к черту, мойку? рассмеявшись, Саня перевел мне это слово на человеческий язык. Это всего лишь лезвие одноразовой бритвы, вынутое из станка и вплавленное одним концом в пластиковую ручку, так чтобы получилось что-то типа самодельного ножа. И нужна она для упрощения изготовления волана, ведь чем ровнее обрезан волан, тем дальше и прицельней он летит.
После того, как ружье было готово (на все про все ушло около 30 минут), через окно, силой Михиных легких, волан был отправлен во дворик ШИЗО. На следующей прогулке ЗЭКи из ШИЗО смогут, потянув за нитку, добыть себе грузá в виде приготовленных нами свертков с сигаретами и спичками. Это и есть дорога.
К сожалению, наша дорога проработала недолго. Мы успели передать только 2 груза. К вечеру следующего дня мусор, охраняющий ШИЗО, оборвал ее с особым цинизмом, пригрозив нам всяческими расправами.
Но «голь на выдумки хитра». Саня тут же придумал другой способ. Он оторвал от спинки шконаря железный прут и согнул его так, чтобы получился коловорот и, попрыгав на одном конце, сплющил его.
– Будем сверлить кабуру* прямиком в ШИЗО. У нас ведь с ними одна смежная стенка в раздевалке, – подхватил идею Миха.
От ШИЗО нас действительно отделяла всего лишь одна стенка толщиной в 2 кирпича. И мы стали по очереди, выставив одного на фишку, сверлить дыру в этой стене на высоте около 5 см от пола, чтобы было не так заметно. Дело это было не простое, так как сверлили мы согнутой буквой П железной палкой, выдернутой из спинки шконаря*. Мы возились несколько часов, и каждые пятнадцать минут