в двадцатые-тридцатые?
А затем пришел лесник – и разогнал всех. Здравствуй, тридцать седьмой!
Причем лекарство оказалось еще хуже болезни. Процесс пошел неуправляемо – помня, опять же, восьмидесятые, могу поверить, что ко всяким разговорам, а то и составлениям планов, созданием всяких «союзов» и «фронтов» оказались причастны очень многие. Плюс – банальный оговор, зависть, меркантилизм. Плюс – «палочная система», так знакомая нашим ментам. Плюс – очень может быть, реальные дела в нашей армии.
Как раз в то время: «Гренада, Гренада моя!», – бои под Мадридом, строки Хемингуэя, отвага интербригад. И тупой тиран Сталин, по возвращении пустивший под нож наших героев той войны, летчиков, танкистов, моряков, уже закаленных в огне. А также Михаила Кольцова, в «шпионаж» которого можно поверить разве что в белой горячке.
А что вообще Испания тогдашняя собой представляла помимо революционной романтики? Поближе взглянем – да тут жарче, чем в аду! Жуткий котел смуты, непрерывно кипящий еще с тридцать первого. Основных политических партий целых восемь. Причем монархических две – каждая со своим кандидатом, друг друга ненавидят круче, чем буржуазия и пролетариат. Еще сепаратисты в Каталонии и у басков и куча партий поменьше. Две партии буржуазных, которых циники именуют бандами, также люто воюют друг с другом. Только до тридцать шестого 269 громких политических убийств – а сколько было «не громких»! – и 1287 попыток таковых же.
Самая массовая партия – анархисты. Лучшие друзья второй по массовости – троцкистов, и этим все сказано. Сколько в СССР тогда полагалось за троцкизм? Десять лет без права переписки? Коммунистов мало, всего-то тридцать тысяч. Но у них железная организация и дисциплина, и потому они играют роль, соизмеримую с двухмиллионными анархистами.
А бардак вообще страшный. Так называемый Народный фронт это вообще черт-те что, никто никому не доверяет, все угрожают друг другу оружием, баски и каталонцы согласны воевать лишь у себя дома; принять хоть какое-то общее решение – это такой геморрой с демократией и обсуждением в газетах! Где сегодня наступать будем – за, против, воздержались? А враг тоже газеты читает, благо и язык тот же. Дальше объяснять?
И каким местом надо было думать, чтобы до победы орать о будущей коллективизации? Вкупе с разрушением церквей – как это должны воспринимать крестьяне? Ясно как – вот вам и армия Франко (кстати, ее элита, «марокканцы», это полный аналог наших «афганцев» – не арабы, а колониальные войска, из испанцев же, ведшие против тех же арабов уже десятилетнюю войну), поначалу весьма малочисленная, разбухает как на дрожжах, и свои бегут туда же или массово дезертируют по домам, и в спину стреляют вовсю.
А уж терпимость – прям как при дерьмократии. Поймали кого-то в работе на врага – пальчиком погрозили, и служи дальше на том же посту, лишь не попадайся больше. Блин!
Самое смешное, что будь во главе коммунисты – быть бы Испании социалистической страной! Они бы и