обогревая и их. В доме пахло свежим хлебом и вымытыми полами.
Из горницы показалась не молодая женщина:
– Здравствуйте, с приездом, я Надежда Петровна.
– Михаил.
– Проходите Миша, не стесняйтесь, вот на этот диван вещи кладите, сейчас на стол соберу, ужинать будем.
Пока хозяева хлопотали по хозяйству, попросил разрешения осмотреть дом. Вы знаете, когда-то давно был в Костроме и около Ипатьевского монастыря есть под открытым небом музей деревянных крестьянских домов 16 века. Мне показалось, что в функциональности жилища и его строении ничего с тех пор не изменилось, различие только в наличии электричества. Так же дом напоминает большой корабль, соединяющий под одной крышей жилые и хозяйственные постройки, позволяющий не выходя на улицу в зимнее время проводить необходимые для существования действия. То есть концепция дома осталась практически неизменной. То же самое наблюдал позднее и в глубинке Вологодской области. Удивительно, но наши далекие предки, исходя из суровых климатических условий выбрали исключительно жизнестойкую и практичную модель жилища, которая с успехом применяется до сих пор. Талантливые люди были наши пращуры!
Тем временем, начало смеркаться и Надежда Петровна позвала нас к столу. За этим простым, но гостеприимным столом, я до мозга костей городской житель, впервые попробовал настоящего деревенского хлеба, испеченного в печи. Вкус доложу я вам, непередаваемый, такой свежий и пахучий, что до сих пор скулы сводит, как вспомню. На столе была отварная картошечка, сало со слезой, соленые грибочки,квашеная капустка и соленые огурчики. Я полез в рюкзак и вытащил привезенную бутылку армянского коньяку с тремя звездами. Надежда Петровна, увидев это встревожено посмотрела на мужа и он, видимо поняв ее опасения, улыбнулся и успокаивающе положил ей руку на плечо:
– Нет, Миш, давай пока без этого, вот дело сделаем, тогда можно и отметить.
Надежда Петровна, облегченно заковыряла ложкой в кастрюле, накладывая нам аппетитную, дымящуюся паром картошку.
– Ну вот, вылез не к месту с бутылкой, а как без нее? Не выставишь, подумают – вот куркуль приехал, сразу видно – Москвич! Подумал я. Как писал Лев Николаевич «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».
За ужином, конечно, коснулись и тонкостей предстоящей охоты.
– На глухаря с подхода, охотился когда-нибудь?
– Нет, Николай Иванович, в первый раз, но книжек по этому вопросу перечитал много, могу изложить теорию.
– Книжки, теорию. Теоретик значит. Ты послушай основное, тут два только момента надо знать и четко выполнять. Первое не торопиться, не сныкать по лесу, а слушать, идти только под песню. Только он замолчал, и ты замираешь, хоть на одной ноге, хоть на карачках. Он молчит, и ты должен окаменеть. Так под песню и подходишь на выстрел. Ружье тоже под песню поднимаешь. Стрелять то чем собрался?
– У меня единица и ноль.
– Лучше нолем бей, птица сильная, крупная, поболе гуся будет.
– А далеко токовище отсюда,