заросли дремучего леса, а вслед за этим опять подниматься в горы и брести под палящими лучами по открытым всем ветрам и солнцу альпийским лугам, устланным густым ковром из высокой сочной травы, богато украшенной яркими цветами.
Но, как оказалось, найти хорошее место, где, возможно, есть рыба, – это далеко ещё не всё, это даже не половина дела! Чтобы поймать рыбу, приходится долгое время, замерев, стоять или у самого края берега, или на каком-нибудь громадном камне, омываемом со всех сторон водами бурной реки, и, не отрываясь, следить за озорно прыгающим и дёргающимся из стороны в сторону, выкрашенным в ярко-красный цвет пузатым поплавком. Ведь никак нельзя пропустить того самого момента, когда рыба схватит наживку, и надо ловко её подсечь, а иначе все усилия будут напрасными.
– Вот тут-то, сынок, наступает самый ответственный и важный, но и самый приятный момент рыбалки! – с возбуждением говорил отец.
Увлёкшись своим рассказом, он словно забылся и сейчас, прямо здесь, готовился поймать рыбу. Это настроение передалось и сыну. Тимур заволновался не меньше отца, и ему показалось, что они сейчас вовсе не на диване, и перед ними не ковёр на полу, а та самая бурная река, и что действительно вот-вот должна клюнуть рыба!
– Поначалу, Тима, – говорил отец, – рука начинает чувствовать лёгкую вибрацию, потом подёргивание и наконец – рывок. И тут не зевай! Надо резко дёрнуть удочку, чтобы подсечь рыбу!
Тимур слушал, затаив дыхание. Большие, широко раскрытые карие глаза мальчишки застыли, отражая, как в зеркале, энергично жестикулирующего отца.
– Леска натягивается, как тетива лука, – с нарастающим напряжением в голосе быстро, почти скороговоркой, продолжал отец, – а край бамбукового удилища изгибается так, что, кажется, вот-вот переломится! И в этот самый момент из воды, словно выпущенная стрела, с шумом растопырив плавники и расплёскивая воду, вылетает, блеснув серебристым брюшком на солнце, рыба, – в глазах отца мелькнули озорные искорки, – и, пролетев со свистом над головой, гулко шлёпается о камень на берегу у тебя за спиной…
В это мгновение Тимуру показалось, что у них с отцом за спиной и впрямь что-то шлёпнулось. Восторг охватил мальчишку. А отец продолжал описывать прелести, связанные с рыбной ловлей высоко в горах.
– Тимур, это такое удовольствие, пусть даже немного устав после всех этих долгих переходов и напряжённой ловли, возвращаться домой с мыслью, что удача тебе всё-таки улыбнулась, а на кукане богатый улов!
– А ещё, – подмигнул он Тимуру, – знаешь, как здорово жарким летним днём сделать привал и искупаться в прозрачной и играющей весёлыми солнечными зайчиками реке. Окунуться и почувствовать прохладу кристально чистой горной воды, а потом постоять под бурным потоком водопада, который обжигает и массирует кожу своими острыми струями! – лицо отца излучало блаженство.
Тимур, пока слушал рассказ отца, воображал, будто это он бродит по горам, ловит рыбу, плещется в речной запруде, а потом стоит под сильными струями