вряд ли было такое понятие, я ещё коснусь этого – и постыдны?
Мне, конечно, возразят, что за тем, что происходит в голове, нередко следуют вполне реальные и пагубные по своим последствиям поступки. Но, во-первых, это далеко не всегда так, а, во-вторых, в случае само– или просто сдерживания теряем мы гораздо больше, чем избегаем, т.е. причиняем себе более существенный вред. Свобода мысли не должна ограничиваться, какие бы доводы в пользу этого ни звучали и как бы убедительны они ни были. Хотите думать – пожалуйста. Зажатость же внутри сразу же транслируется во внешнее рабство, которое, однако, именно в таком качестве мало кем воспринимается.
Идея Бога во многом и стала определять – и до сих пор это делает – этот самый дискурс. Например, тот же запрет на прелюбодеяние попросту противоречит человеческой природе, потому что нам свойственно – есть, конечно, такие, кого подобное не интересует, но их мало – испытывать в том числе желания сексуального характера, а вследствие того, что мы меняемся, было бы несколько странно ожидать, что его объектом будет оставаться один и тот же человек на протяжении всей нашей жизни. Загоняя же свою похоть – слово-то какое – внутрь, всячески сдерживая её и осуждая, мы предаём собственную натуру из-за того, что, поступая так, мы ведём себя ненормально.
Его фигура потребовалась для того, чтобы как раз и обосновать довольно дикие требования цивилизации к её членам. Заметьте, как часто мы говорим о том, что Бог всё видит, обязательно накажет, от Него ничего нельзя утаить, что справедливость благодаря Его вмешательству восторжествует. Ну, и классическое – и последние станут первыми. Создаётся впечатление, что Он нужен только в качестве надсмотрщика, и, собственно, так оно и есть – да и замечу, между прочим, что заглавная буква представляет собой не дань и не уважение, а выступает просто в роли соблюдения правила, сколь бы странным оно ни было.
И на это работает решительно всё. Шпили или башни религиозных сооружений вплоть до недавнего времени были самыми высокими, колокола или призывы к молитве были слышны на много вёрст вокруг, изображения богов присутствовали чуть ли не везде, постоянно упоминались их имена – запрет на то, чтобы говорить о них всуе, в сущности, лицемерие, наоборот, непрерывное их упоминание есть необходимость – и, конечно, всё делалось в их славу.
Просто подумайте вот о чём. Скажем, есть какой-то жрец, который вспарывает брюхо курицы и по её внутренностям пытается и делает предсказания о каких-то грядущих событиях. Чем занят этот человек? Тотальной чепухой. Куда лучше и плодотворнее было бы, если бы он пошёл в поле и трудился там вместе с остальными. Но нет. Его, наоборот, кормит это общество, позволяя ему к тому же столь безответственно обходиться с пищей, а вообще говоря страдать какой-то ерундой и нелепицей. Если вам это не напоминает то, что происходит и сегодня, то, боюсь, вы меня не поняли.
Вообще есть предположение о том, что первые действительно городские поселения были предназначены