их разместят на ночлег, и порадовался, увидев среди них Иссу, лучшего из моих копейщиков; этот жизнерадостный деревенский силач в бою защищал меня справа. Я обнял его, потом выразил сожаление, что не приготовил подарков.
– Наша награда близка, – добавил я и оглядел десятка два девушек, которых мои бойцы вывезли из Силурии, – хотя, как я погляжу, кое-кто из вас уже обзавелся наградой.
Они рассмеялись. Подруга Иссы была смазливая темноволосая девчушка лет, наверное, четырнадцати. Он с гордостью представил ее мне.
– Скарах, господин.
– Ирландка? – спросил я.
Скарах кивнула.
– Я была рабыней у Лэдвис, господин. – Она говорила на ирландском, языке, похожем на наш, но, как и имя, сразу выдающем ее происхождение. Я догадался, что люди Гундлеуса захватили ее во время набега на земли короля Энгуса. Большая часть рабов-ирландцев была из таких же поселений на западном берегу Британии, хотя, полагаю, никому еще не удалось добыть невольников в Ллейне. Лишь безумец решился бы сунуться во владения Диурнаха.
– Лэдвис! – воскликнул я. – Что с ней?
Смуглая и рослая Лэдвис была тайной женою Гундлеуса, от которой тот отрекся, когда Горфиддид предложил ему руку Кайнвин.
– Мы убили ее, господин, – радостно объявила Скарах. – Убили в кухне. Я сама проткнула ей живот вертелом.
– Славная девочка! – с жаром произнес Исса.
– Вот и береги ее, – сказал я. Предыдущая подруга ушла от Иссы к бродячим христианским миссионерам. Впрочем, отважная Скарах такой глупости не совершит.
Ближе к вечеру, воспользовавшись известью из Кунегласовых запасов, мои люди нарисовали на щитах новую эмблему. Право это Артур даровал мне накануне битвы при Лугг-Вейле, однако мы не успели перекрасить щиты, и на них по-прежнему красовался Артуров медведь. Мои люди ждали, что нашим символом станет волчья морда – память о волчьих хвостах, которые мы нацепили на шлемы в Беноике, но я велел каждому нарисовать пятиконечную звезду. «Звезду», – недовольно ворчал Каван. Он предпочел бы что-нибудь грозное, клыкастого и когтистого зверя, но я твердо стоял на своем.
– Серена, – сказал я, – ибо мы – звезды в строю воинов.
Объяснение всем понравилось, и никто не заподозрил меня в безнадежном романтизме. Сначала мы покрасили круглые, обтянутые кожей щиты дегтем, потом нарисовали звезды, прикладывая ножны, чтобы провести прямые линии, а когда известь высохла, наложили глянец из сосновой смолы и яичного белка, чтобы эмблемы не смывало дождем.
– Оригинально, – нехотя признал Каван, когда мы любовались раскрашенными щитами.
– Великолепно, – сказал я.
Вечером, когда я обедал в кругу воинов, евших на полу в зале, Исса стоял у меня за спиной в качестве щитоносца. Лак еще не застыл, но от этого звезда только ярче блестела. Прислуживала мне Скарах. Нас кормили жидкой ячменной кашей. Ничего лучше повары Кар-Своса приготовить не могли – там шла подготовка к завтрашнему грандиозному пиру. Повсюду царила суета. Зал украсили ветками бука, пол вымели и посыпали свежим