Просто, заскочив в приемный покой, обнаружила там покалеченных детей. Будь то взрослые – я бы еще подумала. И, скорее всего, отправилась домой, – но дети…
Я ободряюще улыбнулась совсем потерянной мамочке с младенцем на руках.
– Сколько ему?
– Четыре месяца, – подняла на меня заплаканные глаза молоденькая женщина.
– Хорошо, сейчас найду свободный кабинет и приму вас. Постарайтесь взять себя в руки, а то в больницу придется укладывать вас.
– Я только отвернулась, – всхлипнула женщина. – А Темка упал…
– Тсс…
Я перехватила ее запястье и стала потихоньку сдерживать бешено стучащий пульс. Когда через несколько секунд удары сердца перестали сливаться один с другим, я поднялась, распорядилась дать мамочке успокоительную настойку, сделала несколько шагов, чтобы… И была практически сбита с ног!
По коридору, даже не обратив на меня внимания, носились кадеты Императорского военного училища – высшего учебного заведения, куда набирались дети самых высокопоставленных семей.
– Кадеты! – прозвенел над нашим коридором мой возмущенный голос. – Внимание! Построение!
Да… Отцу бы понравилось. Алексею Михайловичу Иевлеву – боевому генералу, отдавшему жизнь за Империю. И пусть даже он знатностью рода похвастаться не мог, зато тем, что сам себе дорогу пробил, – вполне. А еще он отличался беззаветной храбростью. И тем, что служил Империи Поморья на совесть и смог блестяще организовать оборону Мирограда – самого восточного города нашей страны. В Черную войну.
И я – его дочь – как общаться с солдатами и офицерами, вполне себе представляла. Пять лет в качестве практикантки в госпитале многому могут научить. И не только как лечить пострадавших мужчин. Но и как ими командовать. Так что с этими расшалившимися военными я справилась.
Не торопясь, подошла к вытянувшимся и замершим кадетам первого, судя по лычкам, курса. Дети еще…
– Вы где находитесь?! – «специальным» низким голосом рявкнула я. Хуже нет – кричать на высоком визге – получается жалко. – Почему в головных уборах? Кто старший?
– Простите, госпожа целительница, – форменные фуражки нырнули вниз, вытянутые физиономии стали вполне соответствовать моменту.
– Стыдитесь, господа, – холодно продолжила я. – Подобным поведением вы не только мешаете оказывать помощь пострадавшим, но и позорите свое учебное заведение и ваши фамилии.
Четверо потупились, пятый же возмущенно на меня уставился.
– Сядьте! И не отвлекайте персонал. Когда придет офицер, сопровождающий вас, попросите его зайти ко мне.
– Слушаемся.
И я открыла, наконец, дверь, за которой шел прием.
– Добрый день, Елена Николаевна! – обратилась я к дежурной целительнице. – Я займу соседний кабинет? Помогу вам принять поступивших. Вы не против?
– Спасибо, Ирина Алексеевна, – устало улыбнулась мне приятельница. – Вы-то сами как?
– Неплохо, – улыбнулась я в ответ.
– Вторая целительница