моей дочери, которому я брюхо вскрыл.
Качает головой. Сожаление на лице. Он мои мысли слышит? Не жалей меня, дед! Наворочал – расплачусь!
Отпускает помповик, а ружьё повисает в воздухе. Мы в невесомости?
А дед меж тем с интересом разглядывает мой нож. Хороший нож, дед! Ездил я на Урал, по делам. Там умельцы живут, что занимаются бесперспективным бизнесом – по старинным технологиям льют булат, куют клинки. В век автоматического оружия и крылатых ракет с ядерными боеголовками. Но люди настолько поглощены своим делом, что завидно стало. Пообщался с ними. Как бальзам на душу пролился. Уважаю людей, увлечённых своим делом. Купил понравившийся клинок, не торгуясь. За названную цену. Так вот их отблагодарил за их «ненормальность». В нашем, сошедшем с ума мире быть настоящим человеком, мужиком, творцом! Да, нож замечательный. Но это просто нож. Просто нож.
А дед – порезался! Вот ничего себе! Вместо крови у него – как расплавленная сталь! Белесо-желтоватая тягучая жидкость пролилась на клинок. Дед задумчиво размазывает светящееся жидкое золото по полосе клинка, так же задумчиво втирает в ствол помповика. От этих манипуляций металл начинает тускло светиться.
Закончив, дед водрузил нож и ружьё на меня, улыбнулся, подмигнул и легонько хлопнул меня светящейся порезанной рукой по лбу. Нестерпимо зажгло, будто и правда расплавленная сталь попала на кожу.
И всё пропало. Опять темнота.
– Спеши, тебя ждут! – прогрохотало в голове.
Глава 1
В голове ещё грохочет. Открываю глаза. Свет слепит и режет глаза электросваркой. Закрыл глаза рукой. Сел.
Сел! Я, гля, живой!
Или нет?
Грохот в ушах стал тише, будто крики какие-то.
Осторожно выглядываю сквозь пальцы. Вроде терпимо.
Лес. Я в лесу. Но вместо молодого хвойника – смешанный лес. Только больной какой-то. Кривые стволы в наростах, перекрученные ветки, чахлые листья.
Крики. Нет, не послышалось. И грохот какой-то. Будто кто-то влез в кухонную посуду и крушит кастрюли и сковородки. Азартно так, с огоньком и звоном. И крики знакомые – драка!
– Санёк, спасай! Мамонт! – слышу я.
Меня как током пробило! Ощутил себя уже на ногах. Трясущимися пальцами щупаю нож, ружьё. Тело и сознание переходят в боевой режим.
Это голос Олега. Он всегда предупреждает меня о смертельной опасности. И это пугает. А когда я боюсь, я злюсь!
– Саня!!!
Бегу! Мимо скрюченных подагрой деревьев, тянущих ко мне грабли голых, серых веток, мимо странных кустов и растений, которые чуйка на опасность ставит в градации угроз в один ряд с миной-растяжкой.
Не к месту всплыла мысль, что бегу аки жеребец застоялый. Будто не умирал только что от разрыва сердца, будто нет разбитого временем позвоночника, нет перебитых осколками ног, нет одышки и изношенных сосудов.
Бой!
Выбегаю к какому-то доисторическому строению. Типа башня. Вон, пара зубцов ещё угадывается. Сложено из огромных обтёсанных замшелых валунов. Так себе башня. Не впечатляет. Широкая, но невысокая. Этажа три с одного бока, пять с другого.
А