правило, беременна и поэтому не могла часто сопровождать своего неугомонного мужа.
Несмотря на блеск своего дома, жизнь Генриха была довольно скучной, полной хлопот и трудов, поскольку ему приходилось постоянно принимать участие в тяжбах вследствие беспорядка, создаваемого гражданской войной, улаживать конфликты между арендаторами и безостановочно углубляться в каждый аспект функционирования его нового королевства. Он был чрезвычайно толковым человеком, и главной его заботой было установление мира и порядка… во имя умножения доходов короны…
К этому времени Марк был уже очень состоятельным молодым человеком. В придачу к деньгам Пенмаров он унаследовал довольно скромную часть состояния своего отца и львиную долю денег по завещанию кузена своей матери Роберта Йорка, который умер вскоре после Лоренса в конце 1890 года. К тому же Марк должен был унаследовать состояние матери после ее смерти, так что у него были и еще перспективы. Я не вникала в его финансовые дела, потому что он ясно дал мне понять, что это не женское дело, но однажды все же сообщил мне, каким капиталом владеет, и от этой суммы голова у меня пошла кругом. Я не могла даже представить себе такого несметного богатства.
Единственной, кто, кроме Марка, получил существенные деньги по завещанию Жиля Пенмара, была его приемная дочь Кларисса. Она приехала в Пенмаррик из Лондона на похороны, а двумя днями позже, после службы, к нашему величайшему изумлению, пришла с визитом к нам в Морву.
Согласно зилланским сплетням, мисс Кларисса Пенмар достойно поддерживала семейную традицию буйной жизни. Всем было известно, что она крайне беспутна. Поговаривали даже, что у нее бывали шуры-муры с конюхами из Пенмаррика, хотя мне не верилось, что женщина, воспитанная как леди, могла опуститься так низко. Я никогда ее не видела, потому что Марк не общался с родственниками из Пенмаррика, и даже теперь, когда Кларисса пришла на ферму Деверол, Марк не разрешил мне с ней увидеться.
– Я один ее приму, – сказал он, заранее распаляясь. – Мы с ней давние враги, и мне не хотелось бы втягивать тебя в наши ссоры.
Меня удивила его явная неприязнь к Клариссе, потому что она казалась одной из самых привлекательных девушек, которых я когда-либо встречала, и мне думалось, что ее прелестная внешность не могла не произвести впечатление на Марка. Но я не стала с ним спорить, а просто с любопытством ждала в кабинете, пока он разговаривал с ней в гостиной. Я уже думала, что больше ни секунды не смогу сдерживать любопытство, когда услышала, как дверь гостиной открылась. Я ждала, прислушиваясь. К моему удивлению, Марк провел гостью через холл на кухню, а потом на второй этаж. Я с трудом заставляла себя оставаться в кабинете, зная, что Марк рассердится, если я его ослушаюсь, поэтому ограничилась тем, что приоткрыла дверь и напрягла слух.
Вскоре они снова спустились и остановились в холле.
– И все же мне трудно себе представить, зачем тебе понадобилось