едины пресс-конференции, куда ему принесли телеграмму. Просто вышел через вращающиеся двери здания «Антенн-2», сел в свой лимузин и приказал везти его в аэропорт Шарля де Голля, где уже ожидал, шумя моторами, его персональный самолёт. Иногда, чтобы машина не простаивала, он одалживал самолёт госслужащим высокого ранга, но сейчас ему повезло. Меньше чем через двадцать минут серебристая птица поднялась над Парижем и взяла курс на остров.
Как Скай ни спешил, он едва успел на похороны сестры, распоряжался ходом которых Дюк Орнунг. Растолкав толпу мужчин и женщин в чёрных костюмах – в основном, друзей Паломы, Скай замер у края могилы, в которую медленно опускался роскошный, дорогой гроб из дуба, заколоченный наглухо. Когда механизм остановился, на крышку гроба полетели цветы вперемешку с комками земли. Друзья Паломы Уидден, отдавая последнюю дань её памяти, старательно обходили страшную в своей неподвижности фигуру её нелюдимого, загадочного брата. Скай молча стоял, глядя вглубь; Дюк старался не отходить от него, опасаясь, что тот бросится вниз, стремясь присоединиться к своей обожаемой Паломе. Даже невеста не означала для Ская так много, как сестра. Луэлла была просто средством продлить его род – а не она, так другая. Но Палома… Палома была единственной на земле.
Участники церемонии потихоньку разошлись, не собираясь разделять горечь утраты с Уидденом. Он не любил их, был ревнив, словно любовник – поговаривали, что так оно и есть, и всю жизнь старался держать Палому в поместье, при себе. Неудивительно, что она от него убегала. Они соберутся позже, в кабачке на западной стороне острова Эсмеральда, в Палома-Сити – столице острова и единственном городе на нём. Соберутся все вместе и помянут «сумасшедшую Палому» одной из тех вечеринок «по полной программе», что она так любила. И будут наркотики, и стриптиз, и запрещённые на острове фейерверки. Алкоголь польётся рекой… И пусть жители Эсмеральды подумают, что у приезжих очередной праздник. Палома была бы рада умереть так. Только они, её друзья, понимали душу Паломы…
А Скай Ровер Уидден всё стоял на коленях у могилы сестры и рыдал, как ребёнок, а потом рычал, будто дикий зверь:
– Палома, как ты могла, Палома?! Я же любил тебя… Как ты посмела, дрянь…
Глава 2
– Скай, я не мог дальше тянуть с решением. Палому следовало похоронить.
– Я говорил, Дюк, не о том, и ты это понимаешь. Как ты позволил им, этим мясникам, разделить её на кусочки и разослать во все концы мира?! Ты знаешь, что отныне душе Паломы не будет покоя…
– Извини, Скай, что тебе противоречу, но думаю, что именно теперь Палома обретёт покой. Я ведь был с нею до последних минут, я слышал её слова. Она жалела о том, что растратила свою жизнь понапрасну. А потом попросила спасти кого-нибудь за её счёт. И её адвокат приехал сразу же – с письменным разрешением на трансплантацию органов. Хирурги сказали – сейчас или никогда.
– Молодая идиотка, – Скай отвернулся, закрыв руками лицо. Сердце его превратилось в огромную кровоточащую рану. – Она была для меня всем, Дюк, а я не успел её спасти. Я снова, как всегда, был далеко, делая эти проклятые деньги. Да кому они теперь нужны, когда её нет рядом!..
– Нашим детям, любимый, – проворковала ослепительная блондинка с порога.
Дюк Орнунг невольно вздёрнул голову и тут же закрыл глаза, действительно опасаясь потерять зрение. Сегодня Луэлла Нит была вся в серебряном, о трауре в доме напоминал только чёрный бант на её левом плече. Длинные серьги задевали жёсткий ворот серебряного костюма, каблучки на сияющих туфлях звонко постукивали. Волосы Луэллы были выкрашены с учётом обстоятельств и напоминали дорожку для пешеходов через проезжую часть: полоса чёрная, полоса серебряная. Умом Луэлла не выделялась, это только помешало бы её умению приспосабливаться. Зато женщина знала, что её внешность сводит мужчин с ума. Она действительно была прекрасна, и Дюк Орнунг не понимал, почему при виде блистательной Луэллы у него возникала только одна мысль – эта женщина ему не по средствам… Возможно, так срабатывал его инстинкт самосохранения.
– Детям? – Скай злобно оскалился, поворачиваясь вместе со стулом к своей прекрасной невесте. – Что-то ты, моя дорогая, не торопишься мне их подарить.
– Что-то ты не торопишься взять меня в жёны, Скай Ровер Уидден! – жёстко парировала Луэлла. Она села без приглашения, понимая, что может его и не дождаться. – Впрочем, конечно, сейчас не время для разговоров о свадьбе. Бедняжка Палома… я очень любила её, – Луэлла не солгала. Они были подругами с Паломой Уидден, частенько вместе развлекались. Палома представила Луэллу своему брату, постоянно подталкивая его к женитьбе. Она хорошо знала, что Скай ни в чём не может отказать ей. А будущее подруги следовало обеспечить. Только сверхзанятость Ская спасала его. Теперь он проклинал себя за то, что не смог доставить сестре эту последнюю радость в её короткой жизни. Он выполнит волю Паломы и женится на Луэлле, как только окончится траур по сестре. И пусть порой Луэлла невыносимо раздражает его своим легкомыслием и внутренней пустотой, своей нескрываемой жаждой денег – какая разница? Так хотела Палома, а она не пожелала бы дурного для брата…
– Дружище, – Дюк