в какое место, невидимый ты мой! Просыпайся же и тоже станешь Богом!
– А как зовут-то тебя, милая?
– Божьей Коровкой кличут. Видишь, люди даже во сне помнят, что я Божья, не совсем ещё пропащие. А ты и вовсе в глубокий сон провалился, бедняга, видать устал сильно. Просыпайся же и увидишь, что ты – это Я, и ничего, кроме Меня на свете нет! А всякие бродячие вопрошайки – это мои сны.
– Ну, хорошо, допустим. А как же мне проснуться?
– Да это очень просто! Сядь вот здесь под кустиком, сиди да любуйся на меня. Забудь про свои вопросы, сомненья и угрозы, заботы, жертвы, про Любовь Великую. Начни для начала хоть с маленькой, но без угроз. Видишь: букашечка, рубашечка, точечки, усики-звоночечки, дзен-дзинь! Сиди да люби по малой, на всяких бабочек-китайцев не отвлекайся. Посидишь так лет 10—15 и однажды проснёшься Божьей Коровкой. А тут и до Бога недалеко: останется только расправить крылышки и взлететь на Небо. Песенка такая даже есть:
Божья Коровка, полети на Небо,
Там твои детки – кушают конфетки!
Тебе мама разве не пела?
– Какая ещё мама? – Я же Бог, я вам всем сам – и мама, и папа сразу!
– Вот бедняга, и мамы-то у него нету… Богам без мамы никак нельзя! Если тебе не снится, хоть изредка, что тебя мама родила, то какой ты Бог? Бог он всеобъемлющ и вездесущ. И если хоть чего-то у него нету, то сам понимаешь… А тут аж целой мамы не хватает – ну, совсем плохой!
– Однако, 15 лет – это срок! Такие дают за большие преступления.
– Срок, конечно, не малый, но сам посуди, до чего ты докатился: сыном единоуродным пожертвовал, себя хочешь жизни лишить, меня в жертву принести, от мамы родной отрёкся, Бога не признаёшь, да ещё сам себя Богом объявил! Какие тут, братец ты мой, тебе 15 лет, тут пожизненным пахнет, а то и вышкой! Взять тебя, самоназванца, подвести к этой самой вышке, выкачать воду из бассейна и сказать: «Просыпайся, самоназванец, Божьей Коровкой, а не то козлёночком проснёшься на дне бассейна»!
Это шутка такая есть у индейских йогов, о которой Карлик Костоедов поведал. Он как-то самолично прыгнул с большой Силой в пропасть одной зело Сильной Сказки и долго так не мог выпрыгнуть из этого сказочного мира. Сидел-дримал вместе со своим м-учителем доном Жуаном, снил себе мир красных букашечек, одна из которых прямо пред тобой, пока я Каменного гостя им не послала. Сразу очухались маленько, посидели тут у меня лет так 10—15, а потом я их отправила к своим деткам на Небо. Теперь сидят там, кушают конфетки, шлют мне SMS-ки, звонят иногда, благодарят очень…
– Так ведь это скучно сидеть так долго на одном месте! Да я сегодня же проснусь, теперь уж я точно это понял…
– Вот-вот, от скуки то и происходит расщепление на сон и не-сон. А проснёшься ли ты сегодня, это ещё вопрос. Ведь самый глубокий сон – это когда ты абсолютно уверен, что не спишь. Только вот именно от этой непокобелимой уверенности заскучаешь и завоешь как кобель без долгой скучки. А как заскучаешь –