оторваться друг от друга. Время шло, мелодии сменяли одна другую, некоторые танцующие вокруг уставали и уходили, подходили новые. Только для них двоих как будто продолжала играть та самая красивая мелодия, но уже с рассказом об их жизни.
4
Никольская колокольня. Волга. Калязин.
Грусть
Дождливый январь и свинцовое небо
Не радуют сердце и взоры мои,
Но знаю я точно, они не преграда
Для мыслей моих, что тобою полны
Столица
На улице было очень жарко. Лето, которое никак не хотело начинаться и больше напоминало осень, вдруг решило вступить в свои права. Поздно. Скоро уже август. Дни потихоньку убавляются.
А жара была не очень кстати. Находиться в больнице в центре столицы, когда на улице жарко, открыты все окна и ты рискуешь на сквозняке еще и простудиться – очень неприятная ситуация. Но делать нечего.
Мучение сидеть на жестком стульчике целый день у кровати сына. Но операция необходима, и помощи ждать неоткуда.
По сравнению даже с прошлым годом в больнице видно прогрессирование кризиса. Еда все скуднее и беднее. Новой аппаратуры и методик не наблюдается. Стабильны только кадры и их мастерство.
Да, еще охрана. Пройти даже в палату к ребенку, чтобы за ним ухаживать, стало труднее, чем пройти таможню. Паспорта, определенное время, а врачи и их слово – не указ. Больше это похоже на злоупотребление полномочиями под предлогом антитеррористической работы. Ведь нет никаких металлоискателей, досмотра, и по факту можно в сумках пронести атомную подлодку.
В палате все пациенты объединены одной бедой и помогают друг другу. Давно не видела такого единения. Воистину, перед общей бедой – болезнью – люди становятся людьми. Часто в одной палате находятся совершенно несовместимые вне стен больницы люди, и во время неизбежных рассказов в процессе общения, без которых просто скучно в больнице, видна вся жизнь человека. Но никто не спорит и не рвется в бой за какую—нибудь свою идею. Мужчины спокойно, доброжелательно и с пониманием терпят присутствие в их палате женщины, даже когда пришлось после операции там ночь провести на стульчиках около сына.
А снаружи идет прежняя жизнь на выживание.
Не люблю Москву. Не люблю ее суету, толпы спешащих людей с безразличными и уставшими лицами, шум нескончаемого потока машин и бестолковость огромных расстояний, которые надо преодолеть пешком, чтобы достичь точки назначения. Офисы, банк, ресторан, опять банк, ресторан, снова банк, ресторан. Где же аптека? Где магазин? Опять банк и ресторан. Такое впечатление, что вся Москва работает в банках и питается в ресторанах. Да, еще в каждой арке и у каждой двери стоит важно охранник с каменным лицом, как будто идет война.
В магазинах недалеко от больницы все специально