руководитель. Какое счастье, какое счастье, что я могу быть рядом и разговаривать дышать с ним одним воздухом, смотреть в одну светлую коммунистическую даль. «в этот момент они заговорили о будущем, оно было настолько прекрасным и счастливым, что у корреспондента кольнуло сердце.
– Твоя статья хороша, очень мне понравилась, – похвалил Сталин. – А инициатива заслуживает всяческого внимания.
– Только под вашим мудрым руководством, могут рождаться такие идеи, товарищ Сталин, – передавая права на инициативу хозяину, ответил Проханкин, при этом густо покраснев, так как сознательно и неприкрыто льстил.
Но вот понемногу разговор стал затухать, все больше удлинялись паузы, а это верный знак завершения встречи. А как хотелось ее продлить, побыть рядом еще хоть миг, еще хоть вздох. Корреспондент был готов отдать все, что есть, даже саму жизнь за то, чтобы быть рядом с гением всего прогрессивного человечества как можно дольше. Но это самая несбыточная, неисполнимая мечта на свете. Ах, как жаль.
– Продолжайте писать ваши замечательные статьи. Вы очень талантливы, товарищ Проханкин, – напутствовал на прощание журналиста Сталин.
Корреспондент «Красной колеи» не верил в загробную жизнь, в херувимов и ангелов, но точно знал, чувствовал всем своим существом, ощущал, что несут его крылья. Да, да, крылья! Ах, каким гениальным должен быть человек, чтоб после встречи с ним отросли крылья! Пожалуй, это самый гениальнейшей из гениев, мудрейший из мудрецов, за все существование человека на планете земля. О чудо!! О чудо!!! О счастье!!!!
На следующий день в газете «Красная колея» вышла новая статья журналиста Проханкина: «Сталин – мой Отец». Отец читал этот пахнущий свежей типографской краской шедевр, улыбался, поглаживая усы, дымил трубкой, готовясь выпороть названного сына.
Глава 8
– Сашенька, открой! Саша, это я, Варя, – женщина как можно осторожней стучала в дверь, стараясь не разбудить чутко спящих соседей.
Александр открыл дверь и с удивлением уставился на сноху.
– Варька, тебя каким ветром занесло?
Женщина не успела ничего ответить, как слезы брызнули из глаз, заливая лицо, искаженное горем.
– Сашенька, Сашенька, горе- то какое: Борю арестовали.
– Тише, тише, не реви, успокойся, – ответил он, тревожно оглядев коридор, убеждаясь, что он пуст. – Сейчас я оденусь, и мы пойдем на улицу, там все расскажешь. Да не реви, кому сказал. Хотя нет, – подумав несколько секунд, добавил он, – мы будем похожи на заговорщиков. Входи в комнату и тихо, прямо на ухо, расскажи, что произошло. «И прошу тебя, перестань рыдать», – шепотом говорил он, – соседей разбудишь.
Варвара, как могла, успокоилась, не переставая при этом тяжело вздыхать, начала рассказ.
– Три дня назад Бореньку арестовали, прямо на работе.
– Зачем? За что?
– Говорят, за вредительство, будто бы бригадир обвинил Бореньку, что он широко