совсем молодая, потом она становится серьезнее. Затем родилась Елена, у ее родителей появляются животики. Фотографии меняются, становятся цветными, меняется и стиль одежды, а у родителей появляются морщины. Елена продолжает листать альбом. Ее пальцы замечают прежде, чем глаза, что внутри фотоальбома, где склеены страницы, чувствуются зазубрины.
– Здесь не хватает одной страницы.
– Неужели?
Эдмунд проводит по этому месту пальцами:
– Да. Это старый альбом.
Он перелистывает дальше. Следующая страница. На ней Елена видит новорожденную – это она сама. Видит, с каким теплым и полным любви выражением лица глядит на нее мать. Смотрит, как подрастает, учится ходить, как сидит верхом на первом пони в своей жизни.
Она долго рассматривает каждую фотографию, Эдмунд, сидящий рядом, молча дает ей возможность листать не спеша. Она ощущает тепло, исходящее от его ноги, слышит его дыхание. Досматривает альбом до конца, закрывает его и глядит на кипу других, лежащих перед ними. Их так много, и так много в них фотографий за все эти долгие годы! Все то, что она забыла, начинает возвращаться к ней.
– Мои родители умерли? – спрашивает Елена, хотя и сама знает ответ: если бы они были живы, они бы тоже сейчас были здесь. Они бы тоже тосковали по ней.
– Да, они уже умерли. Хочешь посмотреть фотографии детей, когда они были маленькими?
– А как насчет… двоюродных братьев и сестер… в этом плане.
Эдмунд засомневался:
– Да. Разумеется. Но…
– Но?
– Ты же знаешь, как бывает, когда речь идет о деньгах.
– Нет.
– Родственники… все деньги, заработанные твоим отцом, – отвечает Эдмунд, слегка пожимая плечами. – Полагаю, твои родственники рассчитывали на значительно большую сумму, чем он был готов дать.
Елена молча кивает. Чувства переполняют ее, когда она открывает следующий альбом.
– Кристиан? – шепчет она.
Эдмунд утвердительно кивает. Сейчас уже слезы выступили на глазах у них обоих.
Елена медленно перелистывает этот альбом. При этом она переворачивает страницы своей собственной жизни, которая не должна была исчезнуть таким образом. Снова и снова она пытается напрячь мозг: она хочет вспомнить. Ей не хочется просто сидеть и смотреть: хочется знать, как она себя чувствовала, когда делались эти фотографии.
– Ты что-нибудь вспоминаешь? – спрашивает Эдмунд, очевидно, думая о том же самом.
Елена с сожалением качает головой.
– Может быть, мне поможет, если я снова начну лечиться, – отвечает она, но сама мысль об этом приводит ее в ужас.
Эдмунд обратился к лучшим психиатрам и терапевтам страны, чтобы они вернули ей память. Но врачи в Королевском госпитале уже пытались это сделать. И это действовало на нее так угнетающе, словно каждая такая попытка угрожала ее жизни.
Неожиданно Эдмунд берет ее руку и прижимает к своему лицу. Елена в испуге пытается забрать руку назад, но он держит крепко.
– Елена,